d3257173e6e84c0dbd07778660e8d04c

Девушка вновь отвернулась. Вытравленная улыбка на ее губах была скорее горькой усмешкой, чем отчаянной радостью, что она была способна на любовь. Зря Сальваторе пытался подбить ее на откровение: в эту ночь Елена больше не позволит себе лишнего. И ему она не дастся — ни физически, ни духовно.

— Отца и мать. Дженну. Бонни… Особенно Бонни.

— А преподавателя по искусству психологии? — он проиграл, спалился на таком невинном вопросе. Елена решила не концентрировать на этом внимания.

— Его бы хотела полюбить.

— А меня? — он посмотрел на нее. Елена тоже взглянула на него. Глаза в глаза. Головная боль все еще стучала в висках, но усталость больше не сковывала движения, не притупляла координацию движений. Девушка опустила взгляд, Деймону пришлось снова уставиться в лобовое стекло. Вопрос повис в воздухе напряженным молчанием. Не хотелось врать и язвить, но и открывать душу до конца — тоже.

— А что это теперь решает? — спросила она, наконец.

— Просто хотелось хоть что-то знать о тебе, — решил ударить ее ее же оружием. Елена поняла намек, усмехнулась, вновь поднялась и придвинулась к Сальваторе. Она уткнулась в его плечо, а у него перехватило дыхание и чуть сильнее забилось сердце. Нет, не страсть. Даже не нежность. Нет, не желание близости и не отвращении. Просто что-то, чему Деймон не мог найти названия.

— Ты и так слишком много обо мне знаешь, — прошептала она.

— Не знаю, — тоже шепотом. Их не должны услышать. И плевать, что в этом мире в эти мгновения они совершенно одни. Создавалось чувство, что их все равно могут услышать, что их единение вновь могут прервать. Как тогда, в исповедальной. — И не понимаю.

Девушка медленно отстранилась. Впереди она увидела огни автозаправочной станции, выпрямилась и уцепилась руками в сиденье.

— Там впереди заправка. Значит, должен быть мотель поблизости.

— Нам не стоит останавливаться.

— Нам стоит остановиться, — произнесла она, подразумевая явно что-то другое. — Я хочу есть, и еще я хочу принять душ. А тебе надо поспать часика два… Тормози.

3.

К половине седьмого утра они уже вновь выехали. Через два часа они остановятся в пункте, где и получат выручку за порш. Там же их встретит Коул и вывезет до границы. Вновь отдых у Рика, а потом — финальный рывок. На самом деле, все самое страшное осталось позади. Гилберт больше не мучилась угрызениями и совести и опасками быть пойманными. Она только с замиранием ждала того момента, когда сможет наконец вернуться домой, чтобы обнять Дженну, вернуться к занятиям, чтобы прогуляться с Мэттом и Кэролайн.

В мотеле им пришлось снять один номер. Деймона вырубило сразу, он даже не стал раздеваться — просто рухнул на постель и тут же заснул. Елена не сомкнула глаз — сидела у окна, не сводила взгляда с машины и пыталась хоть как-то унять охватившую ее еще в автомобиле тоску. Она приняла-таки душ, поужинала (или позавтракала) переоделась в более удобную одежду. На тумбочке лежали какие-то журналы, и на пару минут Гилберт смогла развлечь себя. А потом — тяжелые мысли и мрачные воспоминания, которые все еще кружили в ее голове подобно бурану.

Потом ей пришлось разбудить Деймона, потом им пришлось вновь отправиться в дорогу. Полчаса они ехали молча, несколько освежившиеся. Последние пару суток убили в них все живое, теперь они оба догнивали, получили наконец время для того, чтобы побыть друг с другом, но не испытали от этого никакого удовольствия.

В семь утра Елена достала из сумки телефон, который оповещал о входящем звонке. Гилберт даже удивилась — и кто ей мог еще звонить в такое время? Она увидела входящий номер, усмехнулась, словно не веря, но быстро нажала кнопку «Вызов» и тихо, но уверенно произнесла:

— Что случилось? — Деймон взглянул на Елену. Взволнованность в ее мертвом голосе было слышать как-то очень уж необычно. Тем более, в семь утра. Тем более после того, как они пережили еще одну мучительную жизнь вдвоем.

— Привет, — послышалось на том конце провода. Теплое «привет». Родное «привет». «Привет», ни к чему не обязывающее. Елена оперлась о спинку сиденья. Больше ее не окружал мрак ночи, но ее все еще окружал мрак прошлого.

— Привет, — почти улыбнулась. Сальваторе не был собственником, но ему сильно захотелось вырвать телефон и выбросить его в окно. — Я не ожидала тебя услышать.

— Мэтт сказал, что ты уехала с отцом, — произнесла подруга. Видимо, ей тоже не спалось в такую рань. Но что самое характерное — Бонни будто знала, что Елена, как и она сама, так же не спала этим утром.

— Я… Я с Деймоном, — произнесла она. Первая правда, которую она себе позволила. Бонни улыбнулась — Елена не видела, но почему-то не сомневалась в этом. А еще она не сомневалась, что этот секрет Бонни никому не расскажет. — Нам надо было кое-что закончить.

— Закончили? — произнесла она. Елена посмотрела на Сальваторе, словно она ожидала какой-то реакции от него.

— Да. Вернее, заканчиваем. Нам осталось лишь добраться до дома.