converted file 88d2626e

всплывали в областных озерах или становились лесными «подснежниками». Были даже случаи

продажи в сексуальное рабство в Эмираты собственных гражданских жен, ставших неудобными и

ненужными.

Купленный за очень дорого доступ к полицейским архивам тоже счастья не принес. Артур со

своими розовыми очками – верой в добросовестность полиции, судебную систему и Конституцию

– расстался еще когда его самого посадили по чужим статьям, но такого количества мерзости не

ожидал.

Мерзости тем более отвратительной, чем больше она была «бытовой» - проходной, малозаметной, забываемой участниками инцидентов сразу же после совершения. Избиения

бомжей. Шантаж проституток. Скрытие фактов педофилии среди руководящего состава.

Изнасилования в колониях и тюрьмах. Вечные «счетчики» на попавшихся мелких наркоторговцах, вынужденных теперь сдавать всех своих клиентов – потому что больная мать и ноль каких-то

сбережений, и, если сына посадят, ухаживать за старушкой будет некому. Прием в эксплуатацию

высотных зданий, не соответствующих нормам безопасности строительства – за хороший откат.

Условный срок сыну богатого отца, сбившему насмерть шестерых человек. Десяток лет строгого

режима дураку-оппозиционеру, не накопившему достаточно денег для таких игр. Четырнадцать

лет в одиночной камере девушке, случайно убившей напавшего на нее насильника его же ножом

– опять же богатый папа у заблудшего сына.

И многое, многое другое. Все это давило, словно нависшая над головой скала. Артур понял, что

начинает спиваться, когда поймал себя на восьмом подряд одиноком вечере с виски.

Оставшись на следующий день дома, он отключил все телефоны и домофон, вылил виски в

раковину и мерил комнату шагами из угла в угол с утра и до поздней ночи.

Другим утром он толкнул дверь Вадимова кабинета, игнорируя испуганный лепет секретарши –

они переехали в другой офис, и секретарши у них теперь были другие, из конкурсанток

последнего республиканского конкурса красоты.

Друг, на удивление, не сидел за столом, уткнувшись в ноутбук или зарывшись в бумаги. Вадим

стоял у окна, заложив руки за спину и созерцая бурление города с высоты 12го этажа. И было ему

плохо и тошно, Артур почувствовал это, едва шагнув за порог.

Поколебавшись, он плотно закрыл дверь и повернул ключ в замке. Подошел к Вадиму.

- Что? Новый вип-клиент? – не оборачиваясь, спросил тот каким-то безжизненным голосом.

- Нет.

- Хорошо…

- Хорошо? – эхом откликнулся Артур, и Вадим наконец повернулся. За прошедшее время друг

повеселел и даже набрал вес, еще не так, чтобы это стало проблемой, но и немало. Сейчас его

щеки уныло обвисли, кожа приобрела какой-то землистый оттенок, а глаза… Глаза были

больными, с угнездившейся там глухой тоской.

- Ты заболел? Сделал предложение Полине?

Вадим фыркнул, прошел к столу и мотнул головой в сторону бара.

- Выпей. И мне налей.

Артур задумался, но предпочел так и поступить, смешивая им обоим виски с колой. А когда подал

стакан, Вадим усмехнулся и устало кивнул:

- Садись уж, я же знаю, тебе хочется.

- Ты меня пугаешь, - буркнул Артур, усаживаясь на край его стола. – Что случилось?

- Да на самом деле глупости, - Вадим даже покраснел, быстро, как вспыхивают рыжие, но столь же

быстро краска вновь покинула его щеки, - не о чем даже говорить.

Артур помолчал, ожидая.

- Шел сегодня утром от Нади, - негромко начал рассказывать Вадим. Надей звали красотку-

секретаршу, которой сегодня не было видно в приемной. – Она живет рядом с птичьим рынком. А

там…

Артур хмыкнул, покачал головой.

- Зачем ты там шел? И ты, и я, оба знаем, что там. Тесные клетки и заморенные животные.

Больные вместе со здоровыми. Покрашенные краской из баллончика, отчего сдохнут дома у

покупателя.

- Не то, - Вадим покачал головой и болезненно поморщился, прикладываясь к стакану. – Торговка

одна… Нестарая еще, даже в чем-то симпатичная тетка. Окликнула меня. Мол, у такого

представительного мужчины обязательно должна быть собака…

- Пыталась продать калечного волчонка, выдавая за овчарку?

- Нет. Предложила мне котят…

Друг помрачнел, Артур недоуменно сдвинул брови. Причем тут котята и собака?

- По весу, Артур. Сорок рублей за кило. На мясо для собаки.

Вадим замолчал и опустил взгляд в стакан. Артур выдержал паузу, прежде чем заговорить.

- Поправь меня, если я ошибаюсь. Теперь ты счастливый владелец всех сегодняшних котят с

Птички?..

- «Сегодняшних»… - Вадим скривил губы, залпом допил колу с виски и с силой поставил стакан на

стол. Тот жалобно звякнул. Друг встал, и, как совсем недавно Артур, принялся ходить по кабинету, нарезая круги вокруг стола.

- Сегодняшних - это ты правильно сказал. Завтра будут другие. Я купил, кого смог. Отвез в приют. А

там… студенты, тощие и нищие, трясутся над каждым щеночком, благодарят за каждую копеечку.

Кошка у них там… Ушкой они ее назвали. С отрезанным ухом и половиной лапы. Кто-то спугнул

живодера, говорят. Кому-то развлечься, а они плачут над ней, носятся, ищут добрых людей, кто

взял бы – на улице ей, калеке, теперь не жить. Котята еще эти мои… Которых на мясо. А у них там

теснота, и соседи жалобы в санэпидстанцию пишут, мол, делать нечего, только блох разводят и