Clouds of Glory

Мы не знаем, раздражало ли Ли то, что он видел в бинокль, и в какой степени - его самообладание не уступало окружающим. Прямо перед ним - он смотрел на восток - виднелась лютеранская семинария на длинном невысоком хребте, носящем ее имя; за ней, ниже по склону, - крыши города Геттисберга, до которого было чуть больше мили; а к югу от города, неясно различимый сквозь дымку орудийного дыма, - длинный уступ крутой, неровной возвышенности, с каменистыми, слегка поросшими лесом холмами по обе стороны. За возвышенностями к югу от Геттисберга тянулась прямая как стрела Балтимор Пайк, но без кавалерии Стюарта Ли не имел представления о том, сколько федеральных корпусов марширует по ней к городу.

Три из четырех бригад Хета были практически выведены из строя, и Хилл усиливал их так быстро, как только успевал перебрасывать части с Чамберсбург-Пайк. Пока Ли размышлял, что делать, его внимание привлекло движение справа от федеральной линии. Из леса к северу от Геттисберга появилась "длинная серая линия боя", дивизия генерала Роберта Родеса - первый из корпусов Юэлла, шедших на юг по дорогам Карлайла и Харрисбурга и начавших разворачиваться в позиции, которая перекрывала правый фланг федеральной линии. Фримен пишет, что это "не могло бы произойти более выгодно, если бы это случайное столкновение было запланированным сражением", но Ли в то время так не думал. Когда генерал Хет спросил Ли, не лучше ли ему не атаковать, чтобы поддержать наступление конфедератов с севера, Ли ответил: "Нет, я не готов вступать в генеральное сражение сегодня - Лонгстрит еще не занят". Трудно предположить, в каком тоне говорил Ли, или оценить его ярость, но по сути это было то же самое сообщение, которое он передал генералу Андерсону в Кэштауне, но в более короткой форме.

"Но сами боги войны, казалось, были одеты в серое в тот жаркий полдень", - писал Фримен, когда дивизия Джубала Раннего из корпуса Юэлла вышла из леса слева от Родса, образовав серую линию длиной почти в милю, которая огибала федеральную линию к северу от Геттисберга. Теперь у Ли на поле боя было четыре дивизии, что давало ему возможность развернуть оба фланга союзников. Быстро изменив свое решение, Ли приказал выдвинуть вперед дивизию генерал-майора Уильяма Дорси Пендера и приказал начать общее наступление, которое отбросило федералов назад. К середине дня позиции федералов, образовавшие своеобразный выступ к северу и западу от города, рухнули, и войска Союза в беспорядке отступали на возвышенности к югу и востоку от города: Калпс-Хилл, Кладбищенский холм и Кладбищенский хребет. Это была своего рода победа, но не та, к которой стремился Ли. Федеральные войска, пусть и дезорганизованные, теперь удерживали высокие позиции. Поскольку генерал Мид еще не прибыл на поле боя, он приказал генерал-майору Уинфилду Скотту Хэнкоку принять командование и решить, можно ли удержать позиции армии на возвышенности к югу от Геттисберга. Хэнкок не только решил, что это возможно, но и был именно тем человеком, который должен был восстановить дисциплину и подготовить почву для наступления, о котором он знал.

24. Битва при Геттисберге, 2-3 июля 1863 года.

{Битва при Второй Манассе, или Булл-Ран, 30 августа 1862 года, и битва при Геттисберге 2-3 июля 1863 года, с разрешения издательства Simon & Schuster Publishing Group, из книги "Генерал Джеймс Лонгстрит", Джеффри Д. Верт, авторское право © 1993 Джеффри Д. Верт}.

Независимо от того, улыбались ли Ли "боги войны", когда он скакал по Семинарскому хребту в полумиле от города, он оказался в затруднительном положении: хотя он выиграл день, он оттеснил противника от слабой и разрозненной позиции к сильной и сосредоточенной. Конфедераты удерживали хребты к западу от Геттисберга и сам город; противник удерживал два холма и возвышенности к югу от города, а также Балтимор Пайк, по которому беспрепятственно и без угроз текли его основные силы и припасы. Если не произойдет какого-то тактического чуда, их силы могут только быстро расти, несмотря на то, что произошло под Геттисбергом до сих пор.