Чужой

– Дай больше мощности, – приказал Даллас. – Посмотрим, нельзя ли получить более четкое изображение.

Эш попробовал увеличить четкость, но, несмотря на все его усилия, темное пятно оставалось непонятной черной кляксой.

– Я не могу дальше увеличивать интенсивность пучка, иначе излучение может повредить Кейну.

– Знаю, – Даллас уставился на загадочное пятно. – Если мы лишимся возможности сканирования, то не узнаем, что за дьявольщина творится внутри него.

– Сэр, с этим я справлюсь, – уверил его Эш. – Думаю, у меня получится очистить линзы. Всего лишь нужно их слегка отполировать.

– Но на это время мы ослепнем.

Эш принял виноватый вид:

– Я не могу удалить пятно, не разбирая сканера.

– Тогда не трогай его. По крайней мере, пока оно не вырастет настолько, что будет закрывать обзор.

– Как будет угодно, сэр, – Эш отвернулся к мониторам.

– А теперь что? – Бретт выглядел растерянным, а голос его звучал недовольно. – Мы просто сядем и будем ждать?

– Нет, – ответил Даллас, вспомнив, что ему надо управлять кораблем, а не просто заботиться о Кейне. – Мы будем сидеть и ждать. А вы двое – за работу.

VII

– Что думаешь?

Паркер, обливаясь потом, согнулся в три погибели в тесных внутренностях двенадцатого модуля, где они вместе с Бреттом пытались запечатать последние соединения. Обычно такую работу выполняли при помощи автоматического сканера на удаленном доступе и управляемого компьютером оборудования, но у них не было ни того, ни другого. Приходилось довольствоваться инструментами, для такой цели не предназначавшимися.

«Неправильные инструменты для неправильной работы», – сердито подумал Паркер.

Однако проблему необходимо было решить. Если двенадцатый модуль не вернуть в строй, кораблю будет чертовски сложно взлететь. Чтобы убраться с этой планеты, Паркер готов был выгрызать сменные детали зубами. Правда, именно сейчас была очередь Бретта сражаться с непокорными схемами. Подобно всем прочим инструментам на «Ностромо», этот модуль использовал в качестве запчастей запечатанные съемные блоки. Проблема заключалась в следующем: требовалось вытащить сломанные детали без вреда для критически важных процессов или повреждения более хрупких частей двигателя. Новые блоки поставить будет легко – если у них получится удалить обугленный хлам.

– Кажется, нашел, – наконец ответил Бретт. – Попробуй.

Паркер нажал две кнопки на панели, встроенной в потолок, и с надеждой уставился на переносной измеритель. Потом ткнул в кнопки еще раз, так же безуспешно. Экран оставался девственно чистым.

– Ничего.

– Черт подери. Я был уверен, что это оно.

– Ну, так ты ошибся. Попробуй следующий. Я знаю, они все выглядят рабочими, кроме того, под сорок третьим номером, а его мы уже заменили. Вот в чем проблема с этими ячейками: если из-за перегрузки регулятора некоторые выгорают, приходится лезть внутрь и искать разгерметизированные. – Помедлив, Паркер добавил: – Хотел бы я иметь сканер…

– Я тоже.

Изнутри модуля доносился тихий скрип металла по пластику.

– Это наверняка следующая ячейка, – Паркер постарался добавить в голос оптимизма. – Радуйся хотя бы тому, что Мать сузила область поиска, и нам не нужно вручную проверять их все.

– Я порадуюсь, – ответил Бретт. – Порадуюсь, когда мы улетим с этой скалы и снова погрузимся в гиперсон.

– Перестань думать о Кейне, – Паркер нажал кнопки и выругался про себя. – Снова пусто. Попробуй следующую.

– Ладно.

Бретт вернул ячейку, которую только что проверял, на место. Паркер перекинул несколько переключателей на панели. Он надеялся еще немного локализовать поврежденную цепь. В двенадцатом модуле располагалась сотня крошечных камер ускорителей частиц. От мысли, что придется проверять каждую из них, чтобы найти нерабочую, Паркеру хотелось что-нибудь сломать.

И именно в этот момент из динамика раздался голос:

– Что у вас происходит?

«Дьявол, – подумал Паркер. – Рипли. Проклятая баба. Ну, сейчас я ей отвечу».

– Трахаемся мы тут, – грубо сказал он и тихо, чтобы не уловил микрофон, добавил еще несколько выражений. Потом обратился к Бретту: – Давай дальше.

– Ладно.

– Что? – переспросила Рипли. – Я не расслышала.

Паркер отошел от модуля и ударил по управлению коммуникатора, повышая громкость.

– Хочешь знать, что происходит? Много тяжелой работы происходит. Настоящей работы. Тебе стоит как-нибудь прийти сюда и самой попробовать.

Рипли ответила без малейшей паузы:

– На этом корабле самая тяжелая работа – у меня.

Паркер издевательски рассмеялся, но Рипли еще не закончила:

– Я обязана выслушивать твой вздор.

– Отцепись.

– Отцеплюсь, когда заработает двенадцатый модуль. Можешь на это рассчитывать.

Прежде чем Паркер, у которого ответ был уже наготове, успел заговорить, Рипли оборвала связь.

– Что там? – выглянул из модуля Бретт. – Снова воюете?

– Не-а. Просто девка умничает.

Бретт помедлил, разглядывая открытую камеру.

– Ладно. Давай попробуем еще раз.