Чужак

— Да, — Ирга всхлипнула и вытерла рукой слёзы. — Но этой ночью я всё равно сплю в твоей палатке, нравится тебе это, или нет!

Я задумался о перспективах такой ночёвки. Потом взглянул на Иргу. Потом снова задумался. Вышло как-то неубедительно. В голове крутилась всякая ерунда — вроде мысли о том, что резинок в рюкзаке с прошлого заезда ещё с полпачки точно лежит.

— Ты не обижайся, конечно, — сказал я после нелёгких раздумий, — но если ты на мне сегодня за все эти восемнадцать лет оторвёшься, завтра я даже в землю не попаду. Может, всё-таки пару деньков потерпишь?

— Угу, — Ирга почти успокоилась, взяла из рюкзака мою тёплую подстилку и полезла в палатку.

Я посмотрел, как растворяются в сумерках окрестности, подвесил фонарик под ствол дробовика, и полез следом за ней.

После всего увиденного, слова Ирги о духах-защитниках я под сомнения уже не ставил. Только надеялся, что пробуждение, в случае чего, не окажется чересчур дискомфортным.

Ага, размечтался.

Глава вторая

Ирга Убил Троих, жертва гормонов

Мне снилось, что меня всё-таки настигли. Удар за ударом, копья наёмников Ленно впивались мне в живот. Наяву даже одной такой раны вполне хватало, чтобы потерять сознание от боли. В кошмаре я не могла даже проснуться. Затем один из наёмников захохотал, приспустил штаны и шагнул ко мне.

Я подскочила так, что едва не прорвала головой маленькую и тесную палатку. Рядом недовольно завозился Вадим. Кто-нибудь из воинов отца давно бы сжимал в руках клинок. Мой же загадочный спаситель даже не проснулся. Впрочем, это могло и подождать.

У меня жутко болел живот. Ну, то есть, не сам живот, но я не поручусь, что хуже. Я выскочила наружу и заметалась в поисках укрытия. После всего, что я увидела в памяти Вадима, я не хотела, чтобы он увидел меня… так.

Никаких скрытых от ненужных взглядов укрытий поблизости, разумеется, не оказалось. Откуда им взяться посреди степи? Осталось только пристроиться на другой стороне дерева, за мощным стволом, и надеяться, что эту проблему я решу немного раньше, чем Вадим проснётся и решит узнать, куда же я подевалась.

Впрочем, надежда — первый шаг на пути к разочарованию.

— Корни удобряешь? — Вадим подошёл к дереву с другой стороны и остановился.

— Нет! — я растерялась. — То есть да. То есть…

— Не понял? — Вадим подошёл ещё на шаг. — Погоди. У тебя что, началось что ли?

Я издала какой-то сдавленный звук. На связную речь меня уже не хватало.

— Так бы сразу и сказала, — Вадим отошёл к палатке, и, хвала богам, принялся рыться в своём рюкзаке.

Мне, тем временем, очень хотелось провалиться на месте. Впрочем, настоящие мучения только начинались.

— Держи, — Вадим вернулся обратно и протянул мне что-то маленькое, хрустящее и с незнакомым резким запахом.

Меньше всего мне хотелось, чтобы он подходил ближе, так что загадочный объект пришлось взять. На ощупь эта штука оказалась неожиданно мягкой, с яркой и почему-то скользкой обёрткой. Её целиком покрывали загадочные надписи.

— Это что? — меньше всего мне сейчас хотелось разгадывать любые загадки выходца из чуждых миров.

— Это открывается, — пояснил Вадим. — Там полоска такая, её оторвать можно.

Оторвала. Запросто. Но вот к пониманию сути загадочного предмета это действие меня так и не приблизило.

— И что дальше? — спросила я.

— Дальше? — Вадим замялся. — Ну, дальше надо пользоваться. В смысле внутрь.

Я осторожно понюхала загадочный белый предмет. Пах он до такой степени непривычно, что я так и не поняла, что это. Для еды оно вряд ли годилось, это уж точно.

— Куда внутрь? — на всякий случай переспросила я.

— Туда! — Вадим не выдержал. — Внутрь! Хвостиком наружу! Кто из нас тут женщина, вообще?

— Прекрати на меня орать! — рявкнула я в ответ, и тут же подавилась остатком фразы. До меня дошло, и что мне принесли, и зачем это надо, и даже почему хвостиком наружу.

Если бы не очередной болезненный спазм, я бы, наверное, всё-таки подумала о том, как бы мне провалиться сквозь землю и тихо умереть.

— Бери вот, — пока я пыталась хоть как-то перетерпеть боль, Вадим успел сходить к своему рюкзаку ещё раз. На этот раз он принёс одну из этих странных прозрачных бутылок с пузырящейся водой и маленькую белую пилюлю.

— А с этим что делать? — устало спросила я.

— Съесть, — пояснил он. — И запить. Чтобы не болело.

Оставалось только последовать его совету.

— Слушай, — какими бы загадочными свойствами ни обладало его неприятно пахнущее лекарство, никакой моментальной помощи оно так и не дало. — А откуда это у тебя? Ты же мужчина, зачем тебе женские вещи? Ты кого-то ограбил?

— Ну, как бы тебе объяснить, — Вадим почему-то смутился. — В общем, ну, оно это…

— Как есть, — отрезала я. Любопытство тому причиной, или загадочное лекарство, но боль постепенно из нетерпимой превращалась в просто назойливую.

— Пушку чистить! — выпалил он.

— Что? — мне тут же захотелось выдернуть эту штуковину и закинуть куда подальше. — Ты меня что, пыжом заткнул? Как мушкет?

— Да! — выпалил он. — Нет! В общем, это для женщин!

— Женщины чистят им оружие? — больше всего мне сейчас хотелось встать и отвесить ему хорошего пинка. В живот.