Чужак

Следовало бы изобрести местным этот чёртов капсюль вместо уродливых кремневых замков, и заодно решить проблему их чересчур слабой пружины. Если, конечно, я доживу хотя бы до попытки купить или достать необходимые компоненты, не говоря уже о том, чтобы действительно что-то сделать. Интересно, здесь хотя бы латунь штамповать умеют?

Хороший вопрос, что самое обидное — безответный. Местные дымари атаку не пережили. Одного я подстрелил возле пушки, а вот остальные, судя по телам, при виде наступающих степняков пришли в крайнее расстройство чувств и коллективно бросились на мечи. Спиной вперёд. Несколько раз подряд. Ужасное самоубийство, просто ужасное.

— Кейгот, — я подозвал к себе вождя. — Напомни, что Шеслав говорил о предполагаемом выкупе? Ну, за этих вот покойников, которые теперь и ломаной медяшки не стоят?

— Обиды Народа стоят дороже! — отрезал вождь. — Они успели заклеймить пленников! Будто скот!

Действительно, из подвалов башни, один за другим выходили грязные и заметно измученные пленники. В основном — женщины и подростки. Ни одного здорового мужчины — те предпочитали смерть плену. Многие плакали без тени стеснения.

— И ты считаешь возможным искупить эту обиду всего лишь десятком трупов? — переспросил я. — Жалкими никчемными жуликами, которые могут лишь перекладывать бумажки с места на место и считать деньги?

— А что предлагаешь ты? — яростно переспросил вождь. — Отпустить их за выкуп? Обменять честь на золото?

— Я предлагаю, — сейчас мне снова малодушно казалось, что вождя проще застрелить, чем переучить, — вышибить их с земель Народа. Всех, до последнего. Закопать все три армии в степи, как и не было. Ты это знаешь. Я рассказывал всем, как мы это сделаем. Но сейчас мне в этом помешали. Ты и твои воины ослушались приказа.

— Но… — как я и ожидал, вождь начал оправдываться.

— Что? — переспросил я. — Ты уже потерял большую часть своего рода, Кейгот, а сейчас делаешь всё, чтобы потерять и тех, кто уцелел. Думаешь, вы сможете что-то сделать, когда наёмные армии повернут обратно? Ты взял один форт, может быть, возьмёшь остальные даже без меня. Что дальше? Ты думал, как победить, когда мы окажемся в фортах на месте этих дымарей, а на каждого нашего бойца придётся не меньше десяти вражеских? Как ты удержишь победу, когда всё же добьёшься её?

Кейгот умолк. Думать он умел только припёртым к стенке, а жаль. Только сейчас я понял, чего на самом деле стоит военная дисциплина. К сожалению, лучший потенциальный командир для вбивания её в головы моих подчинённых уже стоял передо мной.

— Запомни, — сил злиться уже не осталось. — Тебе не обязательно понимать мои приказы, чтобы выиграть эту войну. Просто выполняй их как сказано, думай своей головой, когда приказа не было, и будь готов отвечать за ошибки. Большего я не требую. Если мы переживём эту войну, ты поймёшь, и почему я этого требую, и зачем. Если нет — это всё потеряет значение, но, поверь мне, тебе от этого легче не станет! Договорились?

— Договорились, — мрачно сказал вождь.

Не думаю, что мои красивые слова заметно повлияли на его мнение. Старые привычки в один день переломить невозможно. Я надеялся, что к седьмому форту в моём распоряжении окажется хотя бы половина желаемых заложников. Иначе мою небольшую войну прикончит не враг, а нехватка денег на порох и свинец. Да и кормить всю эту ораву — то ещё удовольствие. Подвалы фортов не бездонные, а стада у степняков после набегов изрядно поредели. Не удивлюсь, если большая часть их скотины уже благополучно продана где-нибудь на западе — как и бывшие хозяева этой скотины. В подвалах фортов пацанов и девок оказалось куда больше, чем хотя бы условно боеспособных мужчин.

Документы Шеславов и бумаги первого захваченного форта неумолимо свидетельствовали, что воевать мне при таком положении дел осталось месяца два, после чего можно всех распускать по домам, и молиться, что всё как-нибудь само утрясётся. Еды на гарнизон хватало, а вот с оружием оказались проблемы. Если не считать неподъёмные осадные арбалеты, дальнобойное оружие у меня испытывало жестокий кризис боеприпасов. Даже стрелы не получалось толком собрать после боя — они ломались. О порохе и говорить нечего.

К счастью, прирост армии после успешных штурмов гарантировал, что у меня останется пространство для манёвра. Даже среди пленников этого форта удалось завербовать с десяток умелых бойцов, и чуть большее количество решительных новичков.

— Есть лишь один способ проверить, на что мы все годимся, — недовольно сказал я. — Ирга, пошли. У нас впереди ещё много работы.

Ирга Убил Троих, верная спутница

Вадим продолжал меня тревожить. Месяц прошёл в боях и переездах, но я чувствовала, как с каждым новым успехом тяжесть на его душе лишь увеличивается. Он старался не показывать своих волнений, но я достаточно познала его как мужчину, чтобы чувствовать это хотя бы в постели. Он что-то знал — и не торопился говорить об этом раньше времени.