Чужак

— Наверняка, — спорить я не стал. — Но его нынешняя работа мне куда важнее, так что за честь семьи отвечать придётся тебе.

— Если дядя и правда в порядке, — особо доверять словам пленник не спешил.

— А тут по дороге, — я ухмыльнулся. — Сам увидишь. Долгого разговора не обещаю, а пара слов у вас будет. И представься уже, наконец!

— Азик Латрукк, — он встал. — Но знакомство подразумевает взаимность.

— Вадим Колпаков, — я назвался в ответ.

— Ва'Дим, — Азик разбил имя на два слога, на манер степняков. — Или Вадим?

— Как тебе удобнее, — я улыбнулся. — Не думаю, что моё имя такое уж распространённое в здешних краях.

Азик взглянул на меня ещё раз, уже куда пристальнее. Теперь я видел, как его взгляд задерживается на стволе дробовика у меня за спиной, кармашках с барахлом, пластиковом футляре монокуляра на груди, камуфляже и армейских ботинках.

— Кто ты? — спросил, наконец, он.

— Работодатель, — меньше всего мне хотелось читать ему лекцию, откуда и как я тут взялся. — Идём. Не заставляй своего уважаемого дядю отрабатывать свободу за двоих.

Азик послушно вышел из камеры.

— Думаю, это всё, — сказал я младшему Шеславу. — Дальше мы сами. Разве что мне понадобятся двое носильщиков, распорядись, чтобы кто-нибудь пришёл.

— Точно? — спросил Витош. — Я уже не могу бумаги разбирать, устал от них ужасно!

— Ну, пыточная не заперта, а ты с одной здоровой рукой помогать всё равно толком не сможешь, — при упоминании пыточной Азик заметно дёрнулся, но всё же пошёл дальше по коридору.

— Не заперта, — вздохнул купеческий сын. — Хорошо, я позову кого-нибудь.

Возможность сделать что-то руками привлекала его куда больше работы с бумагами. Только союзника в моём лице Витош искал зря. Было у меня подозрение, что умельцев помахать мечом здесь куда больше, чем грамотных людей, знакомых с делопроизводством. Никакой иной работы ему ближайший месяц не светило даже по выздоровлению.

Едва мы оказались возле камеры у двери, Азик бросился к решётке и возбуждённо залопотал Куздуру что-то на родном наречии. Звучало это примерно как мешок с гравием в стиральной машинке. Быр-быр-быр, небольшая пауза, и снова, как из пулемёта, гыр-гыр-гыр. Этого следовало ожидать, но хотел бы я знать, о чём они там разговаривают!

— Эй, — я вежливо напомнил о своём присутствии. — Если не затруднит, общайтесь на языке, который я понимаю.

— Мой племянник, — ответил Куздур за своего родственника, — утверждает, что его ведут прямиком в пыточную.

— Работать, — уточнил я. — Мне станки разбирать не по чину как-то уже.

Дядя обменялся парой грохочущих фраз с племянником. Тот явно хотел что-то возразить, но выходило неубедительно. Догадаться, о чём именно шёл разговор, оказалось не очень сложно.

— Я могу отпустить вас прямо сейчас, — при этих словах оба пленника приумолкли. — Едва Куздур закончит свою работу. Но у вас получится уйти до первого одержимого местью степняка.

— Я и не думал о побеге! — Азик на удивление искренне возмутился.

— Ты о нём говорил, — усмехнулся в бороду Куздур. — Азик, поверь моему опыту, есть время, чтобы врать, и есть время, чтобы работать. Сейчас время работать.

Племянник сдулся и молча последовал за мной в пыточную. Блестящий многочисленными винтами станок его буквально загипнотизировал. В дверях Азик нерешительно замер, и мне пришлось его слегка подтолкнуть. Бедолага едва ли не телепортировался в центр комнаты от испуга.

— Спокойнее, — я подошёл к пыточному станку и хлопнул по холодному железу. — Мы здесь, чтобы работать. Я хочу, чтобы ты отсоединил эту вот штуковину, а потом, вот здесь, прикрепил хороший прочный брус.

В нашем цеху мне порой доводилось объяснять детали технического процесса на языке жестов, но там публика всё же отличалась несколько большей догадливостью. Азик моего замысла с первого раза не понял.

— Он же тогда работать не будет, — скептически произнёс он. — Заклинит костедробилку, а сверло так и вовсе придётся убрать.

— Мне не нужна костедробилка, — терпеливо начал объяснять я. — Вот рама. Здесь у неё винты. А здесь — ты прикрепишь брус показанного мной размера. Лишнее всё уберёшь. Понял?

— Но, — Азик так и сяк вертел моё задание в голове, — зачем?

— Ты видел когда-нибудь здешний пушечный лафет? — ответил я вопросом на вопрос. — Ну, знаешь, такая колода и несколько сменных клиньев?

— Конечно, — Азик искренне возмутился.

— Тогда подумай, насколько быстрее и проще наводить пушку в цель этими винтами, — я указал на фигурные рукоятки под рамой пыточного станка. — Два-три оборота, и она смотрит куда надо.

Азик потрясённо выдохнул какое-то замысловатое ругательство на своём грохочущем языке.

— Простые технические решения всегда кажутся такими неожиданными, правда? — изумление Азика вызывало у меня искреннее веселье. — Работай, мастер. Я жду как минимум два станка, так быстро, как только у тебя получится.

В дверях пыточной показались двое полуголых степняков. Младший Шеслав утащил их прямо с разделки, так что с кровавыми разводами по всему телу они выглядели на редкость уместно для пыточной.