Чувства навыворот

Обе их родительницы направлялись прямиком к ним, что-то бурно обсуждая между собой. И Ира невольно залюбовалась своей матерью, Александрой Николаевной — жгучей темпераментной брюнеткой с выразительными темно-синими глазами, правильными чертами лица (заметно уставшего после тяжелой смены, но по-прежнему женственного и красивого) и точеной фигурой, из-за которой ее частенько принимали за молодую девушку.

Да, в свои тридцать восемь она легко могла дать фору даже им с Ленкой!

И этот факт порождал в душе невероятную гордость.

«Моя мама была и всегда будет лучше всех!»

— Неслыханно! Просто неслыханно!

— Сашенька, пожалуйста, успокойся!

— Успокоиться? — продолжала ее родительница строго отчитывать свою подругу. — Да как тут успокоиться-то? Я поверить не могу, что ты совершила подобную глупость, Ксеня! Как же ты только додумалась оставить двух молоденьких девчонок наедине с толпой пьяных мужиков? Где были твои мозги в тот момент?

— Извини! Я… я просто растерялась, понимаешь? Так сильно растерялась!

— Ничего не желаю больше слышать! Все! Закрыли тему!

Не дожидаясь ответа, Александра Николаевна сгребла Ирину в охапку, осыпая поцелуями ее рыжую макушку. Девушка с готовностью стиснула маму в ответ.

— Как ты, милая?

— Нормально!

— Точно? — под пристальным родительским взором Ира малость смутилась. Зарделась. — Ты странно выглядишь! И это еще мягко сказано!

— Все в порядке! Правда!

— Хорошо, раз так! — наконец она расслабленно отстранилась.

Зато напряглась Ксения Сергеевна. В тот самый миг, когда увидела Ленку в бассейне в компании бывшего учителя, которого все они прекрасно знали. Ужаснувшись, женщина всплеснула руками:

— Доча, это что еще такое? Ты последнюю совесть потеряла?

— Ну, мам! — возмутилась Белова, демонстративно вздыхая.

— Нет, вы только полюбуйтесь на нее! Стыдобища! Аж перед человеком неудобно! Ой, люди добрые, что же это делаетcя? Мало того, что она своими преследованиями уважаемого преподавателя до увольнения довела, так и здесь ему покоя не дает! Виснет на нем, как панночка! Живо на выход!

— Ой, ни на ком я не висну! — не выдержав, огрызнулась Ленка. — Мы просто разговаривали! И вообще, он уволился не из-за меня! Просто у Виктора Эдуардовича два образования и две профессии. В тот момент ему предложили другую должность. Более выгодную по зарплате. И более престижную, соответственно! Вот и все!

— Зубы мне не заговаривай, Елена Премудрая! Вон из бассейна — бегом!

Подруга смущалась крайне редко. И сейчас был как раз подобный случай.

Ее бледно-фарфоровая кожа покрылась красными пятнами, а щеки сделались пунцовыми. Не желая спорить, она погрузилась в воду и побрела в сторону лестницы. Но Ксении Сергеевне этого показалось мало.

Женщина, судя по всему, решила окончательно добить и Макарова.

— Виктор Эдуардович, ради всего святого, извините! — принялась виновато оправдываться горе-родительница. — Я знаю, сколько неудобств моя дочь доставила Вам своими ухаживаниями и преследованиями. Право слово, очень неловко! Моя вина в этом тоже есть — недоглядела за ребенком. Но Вам — искреннее человеческое спасибо! Что на место ставили дуреху малолетнюю. Что не воспользовались… ситуацией, а совсем напротив!

Экс-физрук молчал, и, кажется, даже не слушал. У него имелось занятие поважнее — он провожал Ленку взглядом. И Ира отчетливо видела, каким.

«Да он же ее просто… глазами раздевает!»

— Слава Богу, все позади! — продолжала между тем Ксения Сергеевна. — Уверяю, больше мы Вас не потревожим. Она за ум взялась. В институт поступила, парня завела. Почти ровесника. Я уж прям не нарадуюсь!

— Господи, Ксюша! — осуждающе поцокала языком Александра Николаевна. — И зачем ему эта информация? Язык твой — враг твой! Еще раз извините, Виктор Эдуардович. Всего доброго! Давайте, девочки, на выход!

Смущенная до крайности Ленка не рискнула обернуться. А вот Ирина не устояла. Любопытство взяло верх. И то, что она увидела в глубине Макаровских глаз, ее прилично озадачило. Он злился. Страшно злился.

И черт его знает, из-за беспардонности Беловой-старшей или же такой была искренняя реакция мужчины на информацию о новом увлечении некогда влюбленной в него девушки. Ира поджала губы, совершенно не понимая, что ей делать со своим открытием. Стоит ли рассказать об этом подруге?

Словом, далеко от бассейна их дружная компания отойти не успела.

Дорогу им преградил не кто иной, как Александр Борисович:

— Чижова! — расплылся он в добродушной улыбке, останавливаясь в шаге от ее матери. — Сколько лет, сколько зим?

— Ой, еще бы столько же тебя не видеть! — беззлобно буркнула Александра Николаевна.

— Что, даже не поздороваешься с одноклассником?

— Поздороваюсь! Если перестанешь дразнить меня девичьей фамилией!

— Ну, перестану!

— Ну, привет!

— Сашка, время над тобой не властно!

— А ты постарел!

— Возмужал!

— Нет, постарел!

— Зараза!

— А будешь и дальше столько бухать — живот появится! — Александра Николаевна шутя щелкнула Красницкого-старшего по обнаженному торсу, украшенному кубиками пресса. Мужчина резко вздрогнул от безобидного прикосновения. — Бросай, как врач тебе говорю! Мы не молодеем!