Чувства навыворот

Зябко поежившись, Ира вскочила на ноги и, сама того не замечая, принялась мерить комнату напряженными нервными шажками.

«Неужели, ты просто… как обычно, играл со мной? Всего лишь играл, да?»

На душе стало гадко. Так гадко, хоть волком вой!

«Ты — моя игрушка! — сказал он несколькими месяцами ранее в кабинете директора. — Мой любимый школьный зверек! Моя девочка для забав! Моя, понимаешь? Моя! Не его».

Понимала. Теперь Ирина понимала все. В том числе, почему Красный смог остановиться в такой момент, и это после всего того безумия, которое на нее обрушил. Почему ушел, бросив ее здесь одну. Банально и просто.

«Наигрался!»

Нижняя губа предательски задрожала. Только сейчас Синицына и осознала, какую ошибку совершила, столь безудержно отвечая на его ласки. Прижимаясь к его телу, подобно распутнице, и сладко постанывая в губы.

А еще без устали выдыхая его имя и оставляя на коже едва заметные борозды от своих ногтей. Да уж! Влипла, так влипла. Талант не пропьешь!

«Все! Теперь он точно не даст мне жизни! Будет высмеивать до конца своих дней! Идиотка! Как я вообще могла забыть, с кем имею дело?»

В глазах неистово защипало, горло сдавил болезненный спазм.

Но Ирина упрямилась, стискивая кулаки и запрещая себе плакать.

«Подумаешь, поцеловались! Ну и что? Тоже мне, великое дело! Да плевать! Я все равно его больше не увижу! Никогда!»

На этой развеселой ноте, пытаясь себя приободрить, девушка расправила поникшие плечики и гордо вскинула подбородок, будто готовясь к их очередному поединку.

«Оставайся здесь! — ожил в памяти голос Вячеслава. — Я вернусь!»

И злость заволокла сознание:

— Ага! — выплюнула яростно, мечтая в кровь расцарапать лицо бывшему однокласснику. — Может, мне еще и станцевать?

Не помня себя от гнева, Синицына ринулась к кровати, на которой столь удачно (но небрежно) были разбросаны их с Ленкой вещи. Выискала среди вороха одежды свой коротенький белый сарафан, едва доходящий до середины бедра, и быстро натянула его прямо поверх купальника.

Находиться в этом месте она более не собиралась. Ни на секунду.

Дело оставалось за малым: каким-то чудом оторвать Белову от Макарова.

Глава 20

Ирина

Прежде чем покинуть «обитель зла» окончательно, Ирина задержалась еще на минуту, чтобы распихать все их скромные пожитки обратно по сумкам.

Так. На всякий случай. И только после этого с чувством выполненного долга решительно шагнула за порог. Изначальный план по «спасению» подруги от глупостей (так нелепо прерванный Красницким) остался неизменным. А потому, едва оказавшись в коридоре, она стремглав ринулась на поиски Ксении Сергеевны. Беспрепятственно проскользнув во входную дверь, Ира оказалась в уютном просторном холле. Внимательно огляделась. К ее глубочайшему разочарованию, ресепшн сиротливо пустовал. Администратор отсутствовал на своем рабочем месте. Также на горизонте не наблюдалось и Ленкиной мамы. Никого. Все точно испарились в одночасье. Неопределенно хмыкнув, Ира медленно побрела обратно, искренне надеясь, что они с Беловой-старшей просто разминулись.

За время ее отсутствия сауна заметно опустела. Очевидно, большая часть отдыхающих благополучно перекочевала в парную. За столом в обеденной зоне непринужденно общались лишь два человека, одним из которых (как ни странно) оказался глава их города. Расслабленно откинувшись на высокую спинку стула, Александр Борисович задумчиво потягивал тлеющую сигарету, зажатую между указательным и средним пальцем. Периодически стряхивал пепел и молча кивал собеседнику, побуждая того к дальнейшему рассказу.

Отчего-то вдруг, мимолетно понаблюдав за ними, Ира сильно разнервничалась. Да так, что поджилки затряслись — того гляди, без чувств рухнет! И, похоже, данный факт не укрылся от зоркого, насквозь пронизывающего взгляда Красницкого-старшего. Мужчина прищурился, буквально сканируя ее с ног до головы. Уделяя чрезмерное внимание до безобразия растрепанным волосам, распухшим от диких поцелуев губам, пунцовым от смущения щекам и лихорадочно сверкающим глазам. Пришедшее в норму дыхание снова сбилось. Неудивительно. Внимательнее, чем Александр Борисович, ее разглядывал обычно только … его сын! Больше никто. Ирине стало не по себе. И это еще мягко сказано. Смущенно потупившись, она попыталась как можно скорее прошмыгнуть мимо мужчин к бассейну, но ее остановили:

— Ирина?!

«Чего? — глаза на лоб полезли от изумления. — Он что… запомнил мое имя?»

Более того, Синицыну не покидало навязчивое ощущение, будто именно ее мужчина здесь и поджидал. Странно. Слишком странно. Все еще не веря собственным ушам, девушка медленно развернулась к нему лицом:

— Д… да?

Александр Борисович затушил сигарету, бросив окурок в пепельницу.

— Ты в порядке? — вопреки всему его голос звучал мягко. Даже дружелюбно.

А тембр и спокойная интонация вовсе действовали на нее обезоруживающе.

Невольно прикусив губу, Ира кивнула.

Не разрывая зрительного контакта, мэр уточнил:

— Уверена?

— Конечно!