Чумные псы

Выскочив из лифта на следующем же этаже, помощник министра прямиком кинулся в уборную — и там на него накатил такой приступ слепящей ярости, что на некоторое время у него потемнело в глазах.

«Ну это надо же, какой гад! Сидел там против парламентского секретаря и молчал! Ни единого слова не произнес, пока меня разносили за то, в чем я виноват не больше, сколько в каком-нибудь насморке! Тоже мне Итон и Бейллиол[73], — и выставил меня виноватым перед Форбсом, вменяемым в общем-то мужиком, которого мы вдобавок все любим… Дрянь, сволочь, вонючий слизняк!»

И он со всего маху врезал ладонью по кафельной стенке.

— Простите, сэр, у вас все в порядке? Вам нехорошо?

Помощник министра оглянулся и не сразу узнал курьера по фамилии О’Коннелл. Это был честный ирландец, когда-то работавший у него — еще в те дни, когда он только-только начинал восходить по карьерной лестнице.

— Здравствуй, О’Коннелл. Рад снова тебя видеть! Нет, спасибо, я в порядке… Это я так просто — слегка пар выпускаю.

— То-то я и смотрю, сэр, вы входите, и на вас просто лица нету. Я так и понял, что вас кто-то сильно обидел!

— Спасибо за заботу, О’Коннелл. Только ведь старого солдата так запросто не обидишь, верно я говорю?

Это была их общая шутка. Оба — и помощник министра, и министерский курьер — каждый в свое время служили в армии и несколько раз обменивались армейскими воспоминаниями.

— Ну, сэр, иным даже нас достать удается. И меня, честно говоря, ваш пришибленный вид совсем не порадовал. Держитесь, сэр!

— Спасибо на добром слове, О’Коннелл. До чего же это хреново, когда с тобой поступают несправедливо, а ты не можешь дать сдачи.

— Эх, сэр, такова уж жизнь наша, будь ты зверь, птица или человек — знай терпи весь век, — отозвался О’Коннелл. — Знаете, как один тип в газетке выразился? Я сам читал, вот: «Раздача несправедливостей всегда производится справедливой рукой». Лучше не скажешь, правда?

* * *

Дигби Драйвер в очередной раз преуспел. Ему удалось разыскать Энни Моссити.

На самом деле это оказалось не так уж трудно. Репортер просто воспользовался информацией, которой поделился с ним мистер Пауэлл, пока они возвращались из Бротона в Конистон. Он запросил в «Скорой помощи» и полиции городка Барроу-ин-Фернесс сведения о случившихся в последние недели дорожно-транспортных происшествиях, в которых фигурировали бы грузовик, пожилой человек и собака. И всего лишь через несколько часов Дигби Драйвер располагал координатами миссис Энн Мосс, некоей дамы из Далтона, которая приходилась сестрой и ближайшей родственницей потерпевшему хозяину пса, местному юрисконсульту мистеру Алану Вуду.

И вот теперь репортер сидел в небольшой, довольно зябкой гостиной, у электрического камина, где над пластиковыми углями трепетало фальшивое пламя, под удивительно скверных цветов репродукцией картины, на которой были изображены двое смуглых, италийского вида детей с преувеличенно огромными слезами на щечках. На колене Дигби Драйвер держал телесного цвета чайную чашку в форме перевернутого усеченного конуса.

Против него сидела хозяйка дома — Энни Моссити. Это была крепкая и полная женщина с ничем не примечательным лицом и неухоженными волосами, крупными руками и ногами и выражением плохо скрытой враждебности к окружающему миру на лице. Дигби Драйвер, по обыкновению очень чутко цеплявшийся за любые приватные обстоятельства жизни собеседника (особенно те, что касались страха, беспокойства, семейных и сексуальных проблем), уже успел выяснить, что, во-первых, детей у нее нет и что, во-вторых, мистер Мосс, хотя и пребывает еще среди живых, в ее жизни давно отсутствует. Репортера это не слишком удивило. Здесь и у золотой рыбки вид был несчастный, и волнистый попугайчик боялся пискнуть; к сожалению, у них не было возможности последовать за мистером Моссом.

— Вы, наверное, испытали большое потрясение, — сказал Дигби Драйвер, — когда выяснилось, что пес, вырвавшийся из вивария Лоусон-парка, — тот самый, которого вы туда продали?

У него хватило благоразумия оставить свой репортерский блокнот в кармане пальто, и теперь он рассчитывал на то, что его собеседница будет до известной степени откровенной.

— Ну, — ответила миссис Мосс, — на самом-то деле ничего наверняка не известно, так ведь? Я лично не верю, что это тот самый пес. Откровенно вам скажу, мистер Драйвер: как по мне, вы тут только зря время теряете. Знал бы про все это мой брат…

Ей была свойственна та бездумная непосредственность, которая помимо воли говорящего производит впечатление неискренности и коварства.

— Поверьте, миссис Мосс, собака именно та. Это уже доподлинно установлено. Видите ли…

— Тогда почему бы вам не обратиться напрямую к ученым? — довольно резко перебила его миссис Мосс. — Уж они-то точно могут вам рассказать все как есть. А я совсем не хочу, чтобы меня впутывали в…