Читаем Чумазое Средневековье. Мифы и легенды о гигиене полностью

Что касается очень популярного мнения о том, что ночные горшки в Средние века выливали прямо из окна на улицу, то, думаю, после всего прочитанного многим это уже покажется сомнительным. Хотя, конечно, некоторые так делали, ведь при неимении туалета в доме нужду справляли в горшок, а нести его с верхнего этажа в уличную общественную уборную, да еще и при нехватке времени, многим было лень. А по ночам и вовсе страшно. Но и оставлять на весь день в комнате, чтобы все провоняло, никто не хотел. В богатых домах проблемы не было, горшок выносили слуги и выливали в туалет, но в не слишком благополучных районах всякое бывало (и в этот момент ход моих мыслей прервал шум падающего под окно мусора – соседям-маргиналам иногда крайне лень выходить на улицу, и они выбрасывают его прямо с балкона – вот вам и Средневековье).

Штрафовать за выливание отходов из окон в Лондоне начали с конца XIII века, причем штрафы все росли, и к концу XIV века уже составляли целых два шиллинга. Для понимания суммы – это было примерно равно двухдневному жалованию пешего воина в доспехах или недельному заработку квалифицированного рабочего. А какая-нибудь «кухонная девчонка» – самая мелкая прислуга в доме – могла заработать эти два шиллинга только за целый год.

Основная проблема была, разумеется, в том, чтобы поймать нарушителей – в многоквартирных бедных домах, откуда чаще всего и выливались горшки, трудно было определить постфактум, из чего окна это выплеснули. В итоге в 1414 году было принято постановление о выплате вознаграждения тому, кто проинформирует власти о таком нарушении. Похоже, это сработало – по крайней мере в судебных архивах Лондона за XV век исков по таким делам почти нет.

Подобные меры существовали и в других странах. Есть легенда, что впервые мысль выплачивать доносчику часть штрафа за загрязнение улиц пришла в голову какому-то из германских средневековых князей. Как бы то ни было, работало это везде эффективно – соседей, желающих пожаловаться на творящееся безобразие, и раньше было достаточно, а уж после того, как за это начинали еще и платить, число борцов за гигиену тем более увеличивалось.

В лондонских архивах вообще сохранилось немало судебных разбирательств, касающихся расположения туалетов, запахов от них и даже шума от стока нечистот. Обычно все жалобы немедленно удовлетворялись, и нарушителю давалось сорок дней на то, чтобы все переделать в соответствии с правилами – вычистить туалет, построить стену, отгораживающую соседей от запахов, переместить трубу, а иногда и вовсе полностью все убрать и построить в другом месте.

<p>Вмешательство властей</p>

За все Высокое и Позднее Средневековье известен только один случай, когда Лондон действительно стал превращаться в грязный загаженный город, на улицах которого лежали горы мусора, а нечистоты выливались прямо в переулки – в точности как в некоторых популярных романах и гуляющих по интернету статьях о «грязном Средневековье». Произошло это в 1349 году, сразу вслед за первой ужасной вспышкой Черной Смерти, когда городское правительство было растеряно и дезорганизовано, регулярная уборка прекратилась, люди боялись выходить из дома и едва успевали хоронить умерших. Но продолжалось это недолго – вмешался король, который потребовал, чтобы лондонские власти бросили все силы на уборку города и очистили его от грязи и отвратительных запахов, способствующих распространению болезни (вспоминаем о теории миазмов).

В других городах и даже странах ситуация была похожая. «В январе 1421 г. по инициативе новоизбранного мэра Ковентри, – пишет белорусский историк Андрей Гордиенко, – городской совет принят новые санитарные правила. Остановимся на них подробнее. Итак: при приготовлении пищи отходы запрещалось кидать под стол или выбрасывать на улицу, выпас свиней разрешался только за городской стеной, там же должны были забивать скотину мясники. Горожанам запрещалось выбрасывать отходы у себя во дворе, на улице или в реку, они должны были вывозить их за пределы города на одну из трех свалок. Кроме того, жители города были обязаны следить за чистотой улицы перед своим домом, магазином или мастерской и убирать ее каждую субботу. Те, кто жил на берегу реки, должны были периодически чистить его, чтобы по время наводнений вода беспрепятственно уходила в отводные каналы.

Первая парижская свалка появилась в начале XIII в. Она была расположена там же, где и знаменитая городская виселица Монфокон. Этот полигон ТБО существовал до XVIII в. В XV в. за городскими стенами было создано еще несколько свалок. Именно сюда свозили твердые отходы мусорщики. В 1348 г. парижанам под страхом тюремного заключения было запрещено выбрасывать свой мусор на улицу. В 1404 г. предприятиям, расположенным на берегу Сены, главным образом скотобойням и кожевенным мастерским, было запрещено выбрасывать отходы в реку.

Аналогично обстояло дело и в Германии. Еще в XIII в. бургомистр Мюнхена запретил жителям выбрасывать мусор на улицу и в городские ручьи».

Перейти на страницу:

Все книги серии История и наука Рунета

Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи
Дерзкая империя. Нравы, одежда и быт Петровской эпохи

XVIII век – самый загадочный и увлекательный период в истории России. Он раскрывает перед нами любопытнейшие и часто неожиданные страницы той славной эпохи, когда стираются грани между спектаклем и самой жизнью, когда все превращается в большой костюмированный бал с его интригами и дворцовыми тайнами. Прослеживаются судьбы целой плеяды героев былых времен, с именами громкими и совершенно забытыми ныне. При этом даже знакомые персонажи – Петр I, Франц Лефорт, Александр Меншиков, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Иван Шувалов, Павел I – показаны как дерзкие законодатели новой моды и новой формы поведения. Петр Великий пытался ввести европейский образ жизни на русской земле. Но приживался он трудно: все выглядело подчас смешно и нелепо. Курьезные свадебные кортежи, которые везли молодую пару на верную смерть в ледяной дом, празднества, обставленные на шутовской манер, – все это отдавало варварством и жестокостью. Почему так происходило, читайте в книге историка и культуролога Льва Бердникова.

Лев Иосифович Бердников

Культурология
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света
Апокалипсис Средневековья. Иероним Босх, Иван Грозный, Конец Света

Эта книга рассказывает о важнейшей, особенно в средневековую эпоху, категории – о Конце света, об ожидании Конца света. Главный герой этой книги, как и основной её образ, – Апокалипсис. Однако что такое Апокалипсис? Как он возник? Каковы его истоки? Почему образ тотального краха стал столь вездесущ и даже привлекателен? Что общего между Откровением Иоанна Богослова, картинами Иеронима Босха и зловещей деятельностью Ивана Грозного? Обращение к трём персонажам, остающимся знаковыми и ныне, позволяет увидеть эволюцию средневековой идеи фикс, одержимости представлением о Конце света. Читатель узнает о том, как Апокалипсис проявлял себя в изобразительном искусстве, архитектуре и непосредственном политическом действе.

Валерия Александровна Косякова , Валерия Косякова

Культурология / Прочее / Изобразительное искусство, фотография

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология