Чудеса в ассортименте

– Давайте я сам. У вас дела, а я и так чувствую себя виноватым. Нечего на меня больше время тратить. Не волнуйтесь, я сам дойду. И не подумайте, не вернусь сюда. Вот… ну правда.

– Ну уж нет, парень. Мы с каргой связываться не хотим. Не хватало еще потом за это проблем огрести. И тебя, дурака, все-таки доставим к месту, самим спокойнее будет.

– Ребята, ну правда, я…

– Пошли-пошли!

Эрни попытался уговорить мужчин, но безрезультатно. Его буквально потащили в противоположную от той, что ему надо, сторону. Сыщику необходимо было срочно решить, идти ли на крайние меры или нет. Мужчины выглядели крепкими, и оба были выше Эрни. Но справиться с ними можно. Эффект неожиданности будет на его стороне. Но куда их потом девать? Не бросишь же в коридоре. Комнаты же могут оказаться закрытыми. Или в них может кто-то находиться. Эрни все же решил рискнуть. Однако только он изготовился, чтобы ударом по шее вырубить первого из спутников, как по лестнице впереди поднялись двое гвардейцев. Они чему-то смеялись. Фаргелон мысленно застонал. Даже если он совсем бесшумно снимет мужчин рядом, удержать на весу оба тела не сможет. Одно точно упадет, а те, что впереди, непременно услышат. Воспользоваться обездвиживающим заклинанием? Но у него будет всего тридцать секунд. В лучшем случае. А если стоит какая-либо защита, то меньше. За это время многое не сделаешь. И потом точно придется прорываться с боем. Невозможно. Совершенно невозможно. Для себя Эрни решил, что на подобное можно пойти, лишь когда Вивьен будет найдена, когда он будет держать ее за руку. Лучше сейчас он последует воле событий, а позже попытается еще раз. Пока его не раскусили, шанс есть. Хотя, признаться, риск все же велик. Слишком велик.

«Но как хорош был план с книгой!»

Пришлось идти вместе с навязанными сопровождающими и в очередной раз рассказывать о происхождении синяка на его щеке и хромоты.

Вивьен сидела за столом, а пачка исчерканной бумаги перед ней все росла. Однако решения не находилось. Девушка уже голову сломала над подкинутой ей задачкой. Что-то ее очень смущало. Никогда раньше картина не исчезала. Правда, раньше ее и не пытались переправить в другой мир. По крайней мере, информации об этом нет. Но все равно поведение, слишком не характерное для нее. Она могла просто зависнуть в воздухе, отгородиться от любого посягательства щитом. Или все же исчезновение было необходимо? Вивьен застонала и несколько раз легонько ударила по лбу сжатыми кулачками.

– Думай, думай…

Идеи упорно не рождались. Девушка вскочила и сделала круг по комнате. Потом вновь застыла перед столом, даже протянула руку за колокольчиком, намереваясь отдать какой-нибудь дурацкий приказ просто для успокоения нервов, но так и застыла в этой позе.

«А что, если угроз было несколько? – вот какая мысль ее остановила. – Попытка утащить ее в другой мир, какое-нибудь оружие, которое могло стрелять огнем, к примеру, или еще что-нибудь… О, Барентон Краус мог угрожать сжечь ее! Протянуть над лампой и пригрозить тому, кто пришел за ним и портретом. Кажется, Ханна говорила, что лампу гасила именно она. Конечно, зачем дознавателям это делать? Им чем больше света, тем лучше. Или, может, это именно они ее и зажгли? Тогда почему не погасили? В любом случае, это можно уточнить. А зачем при обычных обстоятельствах в самый разгар дня лампа? Светло же и так. Ну ладно, допустим, только допустим, что угроз было несколько, серьезных и разных. Это могло повлиять на портрет так, чтобы он постарался убраться из этого места подальше? Бредово звучит. И все-таки? Ответ: возможно».

Вивьен не была уверена. Даже после изучения всех оказавшихся в ее распоряжении источников она чувствовала, что не понимает эту вещицу. Вот бы потрогать ее. Даром прощупать материалы. Холст, краски, даже раму, обшивку сзади… Это могло бы многое прояснить.

«Но куда попало картина бы точно не убралась. – Этот вывод вытекал из всех полученных Вивьен сведений о портрете и не нуждался в доказательствах. – Только туда, где безопасно и… комфортно, что ли. Но куда?»