Чудаки и зануды

Но я была уже у дверей. Я слышала его шаги за спиной.

У Аксельссона горел свет. Ну, сейчас получит новый материальчик для баек о соседях, подумала я, увидев на крыльце Ингве — босого, в одних подштанниках, пиджаке и дурацкой маленькой шляпе на макушке.

Я помчалась к свалке, которую то и дело высвечивали вспышки молний, словно шла фотосъемка. Ингве настигал меня. Ноги мои отяжелели. Тесные джинсы намокли и мешали бежать. Это давало Ингве фору. Еще чуть-чуть — и он меня догонит.

Тут я заметила дуб, устремивший к небу свои ветви. Мне ничего не стоило на него взобраться. Я подпрыгнула, ухватилась за нижнюю ветку и подтянулась. Мне не впервой лазить по деревьям, и я быстро вскарабкалась почти на самую верхушку, где ветки уже редели и становились тоньше. Сюда-то Ингве нипочем не забраться!

Он был уже под деревом.

— А ну слезай, черт тебя подери! — орал он, перекрикивая грозу.

Все смешалось. Дождь обжигал глаза. Молнии разрывали грудь. Земля слилась с небом в сплошное размытое месиво, пронзаемое огненными вспышками. Мир превратился в бездонную морскую пучину, сквозь которую не мог пробиться луч света.

— Никогда! — проорала я в ответ.

— Ненормальная! Ты что, не понимаешь, как это опасно!

— Плевала я!

— Да ты просто дура! — вопил Ингве чуть не плача.

— Хочешь меня поймать — лезь наверх!

Я увидела, как он вцепился в ту же ветку, с которой я начала свой подъем, неуклюже обхватил ее ногами и исхитрился подтянуться до следующей. Я различала его испуганный взгляд. Он неловко карабкался вверх по стволу, скользя по мокрым веткам. Казалось, еще ветка, и он сорвется.

— Остановись, — заорала я. — Свалишься!

Но Ингве не остановился, а упрямо лез вверх.

— Проклятая бестия! — шипел он.

В этот миг небо озарилось пламенем. Раздался ужасный взрыв, нас обдало палящим жаром. Ослепленная, я вцепилась руками и ногами в ветку, которая норовила вырваться из моих объятий.

В нос ударил резкий запах. Это загорелась помойка. А я-то уже вообразила, что молния ударила в наше дерево. Глянув вниз, я ужаснулась — Ингве болтался вниз головой. Шляпа слетела на землю, да и сам он, казалось, вот-вот отправится за ней следом.

Ведь он лез на дерево, чтобы спасти меня! Нет, пусть он и безнадежный идиот, нельзя позволить ему вот так за здорово живешь сломать себе шею.

— Помоги! Ради всего святого, помоги мне! — взмолился Ингве.

Я спустилась к нему. Лицо у Ингве было белее Трясогузкиного плаща, в глазах застыл смертельный ужас.

— Обещай, что не проболтаешься, — потребовала я.

Он мотнул головой.

— Понимаешь, со временем все как-нибудь само разрешится. А так выйдет только хуже.

Он продолжал мотать головой.

— А с девчонками тебе обязательно целоваться? — поддел он меня.

Я покачала головой.

— Ну, а теперь поможешь мне слезть? — спросил он заискивающе.

Я кивнула и потрепала его по мокрому, почти безволосому черепу.

Для начала я втащила Ингве обратно на ветку, а потом спустилась чуть ниже и стала помогать ему нащупывать крепкие ветви. Ноги у него закоченели и едва двигались.

Все шло хорошо, мы почти добрались до земли, но в последний момент он таки сорвался и упал навзничь. Впрочем, высота была небольшая, и я надеялась, что все обойдется. Ан нет! Ингве подвернул ногу. До дома он кое-как доковылял, опираясь на мое плечо.

— Жаль, что так вышло, — сказала я.

— Да ладно, — буркнул он снисходительно.

— Где это вы были? — поинтересовалась мама, глядя на голые расцарапанные ноги Ингве и заляпанный грязью пиджак.

— По деревьям лазали, — ухмыльнулся он.

— Ну и придурки! — ахнула мама, закатив глаза.

А потом мы ели свекольный суп со сметаной и теплым хлебом. Настроение у мамы было прекрасное, как всегда, когда она заканчивала рисунки. Мы смеялись. Ступня Ингве сильно распухла и стала похожа на свеклу, но в остальном он выглядел непривычно нормальным.

— Пожалуй, надо показать твою ногу врачу, — сказала мама после кофе.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ, в которой дедушка навещает обветшалый дом, в последний раз играет на виолончели, а чайки кричат от радости и горя

Дождь лил не переставая. Всю ночь стучал по крыше. И весь следующий день, субботу, тоже. Натянув на голову одеяло, я лежала на уродливой кровати красного дерева и наслаждалась стуком капель в оконное стекло, шумом ветра в кронах деревьев, ненастьем и холодом. Мама пекла хлеб, и по дому распространялся аромат аниса и фенхеля. Ингве сидел, вытянув загипсованную ногу, заполнял страховую квитанцию и радостно насвистывал, слушая прогноз погоды, предрекавший затяжные дожди, ветер и похолодание. Дедушка устроился в кухне за компанию со всеми, листал пахнувшие пылью и жиром поваренные книги и под бой часов пощелкивал себя по носу.

Ничего не происходило, и это было замечательно. Демоны, видимо, взяли отгул. Им тоже требуется отдых.