Чтобы ахнули

— Шоколадка! — встревожилась Лиля. — Я забыла про шоколадку в кармане! Геночка, выходит, я ее украла! Вот, она даже не помялась. Давай вернемся в магазин и заплатим за нее?

— Ну, уж неееет, Люлю, — улыбнулся Гена, — я так долго ждал момента, когда мы останемся вдвоем! Ни за что я не отдам эту шоколадку, это — наш трофей.

— Генаааа!

— Пусть эта шоколадка станет нашим единственным проступком, за который мы сейчас поплатимся. Это я к тому, что любовь — не преступление, и пусть тебя мучает совесть лишь за эту нечаянную кражу!

Он взял шоколадку, состроил смешную рожу, сделав вид, что откусывает кусок прямо с фольгой, потом бросил трофей на кухонный стол и, протянув Лиле бокал, обнял за талию, резко притянув к себе. От неожиданности Лиля покачнулась и села на стол. Гена наклонился к Лилиной шее, чтобы слизать пролившиеся капельки вина. Лиля судорожно засмеялась — она панически боялась щекотки. В ответ Лиля тут же принялась щекотать Гену. А дальше почувствовала под попой нечто мягкое и теплое. Подскочила: по столу растекалось коричневое шоколадное пятно.

— Вот видишь, любимая, шоколадка не хочет в магазин, она остается с нами.

— Генаааа, у меня теперь шоколадная попа…

— Дай-ка проверю… Люлю, да ты ж моя шоколадная девочка, и я тебя сейчас съем…

Гена прикусил шоколадное пятно, после чего оба, захохотав, свалились на пол и, дурачась, поползли, срывая по дороге одежду, в гостиную.

Колбасный трофей

Тамара любила собак. Всех, но особенно бездомных. Их она больше чем любила — жалела. «От людей так и ждешь всяких гадостей да подлостей, а четвероногие друзья на подлость просто не способны…» Всюду она видела бездомных, всячески пытаясь им помочь — организовывала укрытие от непогоды, старалась накормить.

Знакомые подшучивали над ней:

— Они про тебя друг другу рассказывают, потому что только тебе столько несчастных сироток попадается на пути. Мы вот не встречаем ничейных собак, все — с хозяевами.

По долгу службы Тамара часто ездила в командировки по России, и в каждом городе возле гостиницы уже на следующий день возле подъезда дежурили хвостатые подопечные.

— Вон, твои сироты ждут, ну надо же, и как только пронюхали, — удивлялись сослуживцы.

— Просто я вчера вечером одну псину покормила, вот ту рыжую, а эта черная с ней за компанию сегодня пришла.

Все, что оставалось у соседей по столу от завтрака, Тамара заворачивала в салфетки и бережно укладывала в сумку: бутерброды, сырки, булки и прочее. По дороге коллеги вертели головами во все стороны и окликали Тамару:

— Не пропусти шелудивого, он к тебе, видать, издалека бежит, аж вспотел весь… а вон еще один клиент, худой какой!

Тамара была миниатюрной храброй женщиной. Некоторых собак сторонились даже уверенные в себе мужчины: кто знает, что на уме у бродячей собаки? Тамара точно знала, что бояться надо людей. Ни один бродячий пес, кроме благодарности, ничего ей не выказывал.

И как бы в подтверждение ее теории, в одной из командировок случился неприятный инцидент, о котором Тамара предпочитала не вспоминать, но однажды все же рассказала под сочувственный хохот друзей. Дело было в Таганроге. Прекрасный город с отлично сохранившимися купеческими особняками, домик Чехова, дом Раневской — в общем, есть на что посмотреть. Поселили в уютную маленькую гостиничку на десять номеров. Завтрак, к сожалению, европейский: хлеб, джем, йогурт, чай, кофе. Не разгуляешься, собакам ничего не остается, кроме пустых булочек, а бездомных животных на улицах Таганрога полным полно. Приходилось Тамаре ежедневно после работы заходить в магазин «Продукты», в котором она покупала дешевые сосиски и кормила всех страждущих, бежавших навстречу. На третий день возле магазина ее ждал огромный пегий шелудивый пес с повисшей бородой.

— Какой же ты тощий, божечки мои, и болявый, совсем тебе плохо, бедняжка, даже хвостом не машешь. Потерпи минутку, сейчас я тебе ливерной колбаски куплю. Подожди.

Пес послушно лег и выжидающе положил голову на лапы. На носу болячка, бок ободран, глаза слезятся. Он недоверчиво относился к людям, но Тамару решил подождать. Терять ему все равно было нечего. Идти некуда. Тамара взволнованно влетела в магазин, благо там ни одного покупателя не было, быстро купила двести граммов ливерной. Попросила положить колбасу не в пакет, а на бумагу.

Как-то один страшно голодный пес сожрал сосиски прямо с целлофановым пакетом, очень страшно было — не спала всю ночь, тревожилась: подохнет кобель? Два дня его не было, а на третий пришел. Выжил.

Над ливерным угощением пегий пришелец прослезился. Он заглатывал куски, которые ему отрывала Тамара, хватал их на лету, ни один не коснулся земли. Потом облизал бумагу и положил на нее голову, втягивая ноздрями мясной запах.

Тамара постояла возле него, подумала и снова вошла в магазин:

— Взвесьте мне еще полкило молочных сосисок.

— Не буду я вам сосиски отпускать… — Продавщица грозно уперла руки в боки.

— В каком смысле? Что вы сказали? Я не поняла.

— Что слышали! Женщина, вы бродячих собак к нашему магазину приманиваете, а потом покупатели жалуются, боятся в магазин войти!