Что смешного

Он пошел за ней по коридору, где двери были только с одной стороны, все они были открыты, и за ними виднелись шумные офисы, в каждом за столом сидел мужчина или женщина средних лет, сконцентрированные на телефоне или компьютере, или на кипе бумаг. Она вошла в одну из таких дверей в конце коридора, и они попали в большую комнату, поделенную на ячейки, как в коробке для яиц, каждая была ограждена стенами высотой до груди, так что было видно, кто чем занимается. Люди в этих ячейках явно были младше тех, кто сидел в отдельных кабинетах, поэтому Дортмундер уже начал подозревать, что Фиона Хэмлоу работает в одной из этих ячеек.

– Я организовала нам зал для конференций. Более приватно. Никто не отвлекает.

– Это хорошо.

Чтобы добраться до зала конференций, им пришлось зигзагом пройти через ряды коробочек с людьми, и Дортмундер был удивлен тем фактом, что на черном полу не было нарисовано стрелок или не рассыпаны были хлебные крошки, чтобы простой смертный смог найти дорогу назад.

Они, наконец, достигли периметра, и Фиона повела его вдоль стены в левую сторону к закрытым дверям и зеркальным окнам, через которые было видно, что в некоторых залах для конференций были люди, по два человека или более, которые что-то активно обсуждали, некоторые залы были пустыми.

Она повела его в один из пустых залов, закрыла за ними дверь и сказала с улыбкой:

– Садитесь, где вам удобно. Напиток? Кока-кола? Сельтерская вода?

Дортмундер понял, что в бизнесе было знаком цивилизованности предложить гостю какой-нибудь напиток без алкоголя, и, возможно, так же вежливо было бы отказаться, поэтому он сказал:

– Сельтерской воды, да, было бы неплохо.

Она подошла к высокой конструкции в конце стены, где было все необходимое для жизни: холодильник, полка со стаканами, телевизор, DVD, блокноты, ручки и бумажные салфетки. Она налила ему сельтерской воды, положила льда, а себе налила диетической пепси со льдом, принесла ему напиток и бумажную салфетку, и, наконец, они уже могли сесть и начать беседу.

– Значит вы нашли эту штуку,– начал Дортмундер. – Шахматный набор.

Она засмеялась. – Ох, мистер Дортмундер, эта история слишком хороша, чтобы проскочить все и сразу переключиться на конец.

Дортмундер терпеть не мог хорошие истории, ну ладно, выбора у него все равно нет, так что он сказал:

– Конечно. Рассказывайте.

– Пока я подрастала,– начала она,– время от времени в семье кто-то начинал говорить о шахматном наборе, который сделал всех несчастными, но тогда я не могла понять почему. Он то ли потерялся, то ли исчез, но я не знала, почему это имело такое значение.

Он сделала глоток своей диетической пепси и покачала ему указательным пальцем. – Я не хочу сказать, что в семье ничем больше не занимались, кроме как обсуждали этот загадочный шахматный набор, нет. Просто время от времени эта тема поднималась.

– Ладно.

– Прошлым летом тема набора снова поднялась,– продолжила она,– когда я увиделась со своим отцом на Мысе Доброй Надежды, и я его тогда попросила рассказать мне о шахматах, но он ответил, что практически ничего не знает. Даже если когда-то что-то и знал, то уже давно забыл. Он сказал, что мне стоит спросить у моего деда, поэтому, когда я вернулась в город, я так и сделала. Он не хотел говорить об этом, оказалось, что для него это больная тема, но, в конце концов, мне удалось его убедить, что я действительно хочу знать, что этот шахматный набор значил для нашей семьи, и он мне рассказал.

– И это сподвигло вас найти его,– предположил Дортмундер,– в то время как у остальных ничего не вышло.

– Именно,– согласилась она. – Мне всегда нравилась история, как наука, а тут еще история имеет отношение к моей семье, история Первой мировой войны и оккупация России и все прочее. Я записала имена всех солдат того взвода, кто перевез шахматы в Америку, и в отдельный список внесла полезные названия, например, название радио компании, которую они хотели открыть, Шахматный Король Бродкастинг, и все, что, как мне показалось, могло быть хоть как-то полезным, и я все это прогуглила.

Дортмундер уже слышал о таком; это еще один способ, как всунуть свой нос в чужое дело. Он предпочитал жить в мире, где каждый сам по себе и занят своим делом, но такого мира уже давно не существовало. – Некоторых из этих людей вы нашли через Гугл,– сказал он.

– А также выписала названия всех компаний и брендов, где используются слова, связанные с шахматами,– сказала она,– ведь не станет же Альфред Нортвуд использовать то же название, так ведь? Большинство информации оказалось бесполезной, но я привыкла докапываться до сути, поэтому не остановила поиски и нашла агентство по недвижимости «Золотая Ладья», которое было открыто здесь, в Нью-Йорке в 1921 году, а потом еще оказалось, что те же люди основали Каслвуд Билдинг в 1948. Я изучила список владельцев фирмы и состав директоров «Золотой Ладьи», и везде значилась фамилия Нортвуд.

– Сыновья,– предположил Дортмундер.