Что с нами происходит?: Записки современников

Как бы перекликаясь с ленинградцем Расковым, тульский журналист и краевед С. Л. Щеглов пишет о «могилах наших родителей и близких»: «Издревне приходили к ним люди — под сень лип и берез, дубов и тополей, ив и кленов, рябины и сирени, посаженных в горестные дни, когда не успели еще окрепнуть могильные холмики. Традиционно русские оградки, столики и скамеечки возле могил… Многие из людей нынешнего старшего поколения испытали в детстве трогательные минуты свиданий с ушедшими, вступая в эти оградки. Просветление душевное, умиротворенность, высшее понимание жизни проявляются в такие минуты, принося неоценимую пользу воспитанию чувств». Как видим, тонкая организация духовного мира человека, исторически сложившееся сознание, наконец, сама психика в глубочайшей своей основе многими кровными нитями, тысячами невидимых капилляров связаны с образами ушедших близких и дорогих людей. Все это и есть воистину живая Память о них. В общественном проявлении сбережение и охрана живой Памяти (не она ли одна из культурных доминант нашего исторического развития?) и памятников культуры выразились в ряде государственных законодательств и установлений. Но всегда ли они жизненно действенны, эти законодательства? Часто ли рука закона останавливает иного нетерпеливого администратора-«прогрессиста», по существу движимого пылом и энергией антикультуры? Закон — законом, а он в обход пустится, используя свои разветвленные связи, которые на практике более сработаны, примитивно выгодны, действенны, чем законодательства, иной раз прозябающие в вялом состоянии. Да еще и формулой «для пользы дела» прикроется наш «герой». Эта формула, это бескрылое выражение на практике покрепче иного закона оказывается. Грубое, варварское вмешательство такого «прогрессиста» в неприкосновенный духовный мир людей, безжалостное разрубание, рассекание самой живой материи Памяти, всех этих кровных нитей и капилляров приносит нестерпимую боль множеству людей. Но что для такого «прогрессиста-администратора» боль не только одного человека, но и великого множества людей? На поверку такая поспешная, якобы полезная деятельность оказывается плодом бездушия, самозавороженности и, наконец, лености ума, не умеющего найти верное гармоничное, всякий раз непростое решение в лабиринте современного градостроительства. В письме Г. П. Анкудинова рассказывается, как еще в 60-х годах в Новосибирске приступили к разрушению Воскресенского кладбища. За одну ночь сделали новые ворота, на которых появилась вывеска «Парк „Березовая роща“» (написано было аршинными буквами). «На разрушенное кладбище вереницей потянулись престарелые люди. Сколько они пролили слез в те дни, увидев разбросанные по кладбищу остатки битого кирпича, щепок… А что с парком отдыха? Он до сих пор нерентабельный, потому что люди не хотят ходить сюда для веселого отдыха и развлечений, хотя здесь теперь густая березовая роща!.. Дело в том, что каждый взрослый человек это место считает священным, а потому здесь не может быть места для танцев и разного рода аттракционов». Внезаконные действия иных ретивых администраторов (они-то себя считают «прогрессистами», а на деле проявляют лютый волюнтаризм — и скорее являют собой вид современного «опричника-прогрессиста») приводят в нередких случаях к искажению на всю жизнь молодой души, соприкоснувшейся с варварством, облаченным в административный «мундир». В. Пушков сообщает, что «в г. Александрове снесли кладбище», а там была могила его бабушки по отцу. «На этом месте устроили цех радиозавода. Выпускают цветные телевизоры. Я его в жизни не куплю, а что-то очень важное в душе потеряно…» Об уроне, приносимом живой человеческой душе, «о логике высокомерного и бездушного рационализма» с великой горечью пишет Н. К Козырев из города Красный Луч: «…Что для нас жизненно важно, существенно и свято?.. Да будь на каком ни есть убогом погосте захоронен хоть один только не прославленный никем и ничем Иван и если горячим административным головам приспичит именно на его прахе выстроить некое многоэтажное здание ради конечно же общего „прогресса и процветания“, то вдовьи слезы Марьи, пролитые на эту могилку, подмочат репутацию любого прогресса, так же успешно, как и та слезинка безвинного ребенка, что приметил среди бодрой суматохи „прогрессистов“ XIX века гений Достоевского. С той поры вроде бы нравственный капитал человечества приумножился, и, думаю, негоже нам ущерблять его…» Читатель затрагивает проблему коренного этического основания культурной жизни вообще. Имеем ли мы право не принимать во внимание такого рода раздумья, отмахиваться от них!.. Только изучение, осмысление и претворение в жизнь правдивого и праведного ведет к здоровым плодам общественного развития.