Чеченские рассказы

“Ты с моим мнением не считаешься!” Какое мнение, когда вместо мозгов одна курятина, – вот представь себе восьмилетнего ребенка, он постоянно дергает тебя за штанину и объясняет, как надо жить. Я говорю ей: “Зая, я считаюсь с твоим слишком важным для меня мнением, я его выслушал и понял, что оно нам не подходит”. И тут начинается истерика с попытками суицида! Да…

Мы запираемся в ванной и кричим оттуда: “Прощай!”. Мы запираемся на балконе. Мы едим горы парацетамола и витаминов. Мы играем роль!..

…Вот я был дурак!.. Твердил ей – поступай, поступай… Да еще и к экзаменам подготовил. Поступила… Все! Теперь она бизнесвумен.

Теперь я мало зарабатываю. Я инертный. Я не знаю компьютер.

А мне нравится моя работа! Я не хочу заниматься коммерцией! Нет, иди работать к нам – и все… Она теперь менеджер или дилер. Да хрен его знает кто!

“Давай разведемся!” Давай. Развелись… Потом она мне заявляет с обиженным видом: “Я думала, ты в суде скажешь, что любишь меня и не хочешь разводиться”. Звездец!..

Сына только жалко… Мирить нас пытается. Жаль пацана. Да пусть он лучше всего этого ужаса не видит!

Что такое любовь?! Любил ли я свою жену? Любил!

А почему тогда изменял ей? При первой же возможности – прыг под юбку.

А мы любовью, Миша, называем все что угодно! Сейчас мы даже любовью

занимаемся!

Ложечки серебристо позвякивали в последних чашках чая. Мы погружались в полудрем. Я зевал и потягивался. Компьютер вдруг просыпался и вспыхивал экраном. Игорь вздрагивал.

– Ладно, Миш, пойду я, трамваи уже поехали.

– А сколько времени?

– Полшестого.

III. Что говорил по этому поводу поручик артиллерии

Il parвit que monsieure est decidement pour les suivantes.

Que voulez-vous, madame? Elles sont plus fraiches.

(Вы, кажется, решительно предпочитаете камеристок.

– Что делать? Они свежие.)

Cветский разговор.

А.С. Пушкин. Пиковая дама

Лаура – это “женщина, которая приходит ко мне иногда”^1; ей около сорока; на ее левой щиколотке контур: прекрасный контур. Он отвлекает меня от морщин и обвислости очень красивого в прошлом тела; он настраивает меня на поэтический лад. Когда-то Лаура была стюардессой на международных линиях в Баку; и в постели с ней мы методичны, как на учениях.

Бывшая жена тоже спит со мной, от тоски. Ее печальные глаза смотрят одиноко; она произносит привычно: “Узнаю своего мужа” (очевидно, она имеет в виду застывший на полу в позе расчлененного как попало трупа спортивный костюм).

Через час она уходит повеселевшая: у нее женатый любовник с двумя взрослыми детьми.

“Развод порождает разврат!” – занудно басил Лев Николаевич, поручик артиллерии, бывший сначала крайне счастлив в браке, а потом – крайне наоборот: и от этого несчастья сделавшийся субъективным философом.

Уходя в себя от издевок и пошлостей супруги, он задавался вопросом:

“Почему нельзя жить как два цветка?..” А вот нельзя! Непременно нужно – как два гладиатора!

Когда появляются деньги – а они появлялись у Сантуция в день его получки, – машины привозят проституток.

Из такой машины выходит сначала сутер.

Сутер, похожий на юного юриста из сберегательного банка, осматривает мою квартиру. Что думает сутер, созерцая рухнувший стол-тумбу в кухне и тяжелую половую тряпку, засыпанную давним песком? Этот интеллигентный юноша с мобилой в руке?

Потом он заглядывает в комнату и видит коробку из-под монитора.

Коробка накрыта синей скатертью и ломится от уцелевших после раздела имущества хрустальных стаканов, гармошкой вдавленных в блюдца окурков и закусей a la завтрак туриста. Вместе с компьютером и диваном коробка занимает почти все пространство комнаты. Постепенно сутер понимает, что здесь с девушками ничего не входящего в тариф не сделают, – здесь люди простые, по счету соответствуют заявке, и под диван навряд ли кто забрался неучтенный: формальность соблюдена, и юноша удаляется, морщась от табачного удушья…

Здесь, во времянке, я вспомнил, как дедушка, обеспокоенный моей успеваемостью в восьмом классе, говорил: “Будешь плохо учиться – станешь шмаравозником!” (Вообще же дедушке не было дела до моей успеваемости, перед ним стояли задачи посерьезней: он увлеченно выращивал комплексно-устойчивый виноград; это был вежливый старикан

– просто ему нажаловалась моя мама: тогда я уже курил и пробовал пить, успеваемость моя к восьмому классу, мягко сказать, ухудшилась; я не знал, для чего она должна улучшиться, жизненный план мне не могли привить, он отлетал от меня, как футбольный мяч от кирпичных стенок школы № 18.)

И вот сейчас я наконец понял, кто такие шмаравозники^2! Кажется, они неплохо зарабатывают…

– А ну-ка, покажитесь!..

Девчонки смотрят затравленно и стервозно, выдавливают улыбки и огрызаются. Они не слишком приветливы: натрахались за ночь, бедовые… В их фигурах нет ничего от манекенщиц – это продавщицы… уставшие от нищеты, соблазненные “легким” баблом… часто они просто шабашат по ночам.