Чародей без башни

Дед в сердцах сплюнул, а Синдибум устало вздохнул. Всё наконец-то сложилось. Мегамаги решили восстановить тринадцатую башню для своих тёмных делишек и запугивания верных подданных. Как говорил безумный смотритель храма памяти, читай-камень способен её восстановить. Об этом знали и братья Болевары, точнее один единственный раздвоенный Болевар, но сейчас не об этом. Они забрали из Передудля скрижаль и привезли её на руины Тринадцатой башни. Создали с её помощью какие-то могущественные чары и начали возрождение. Были они видимо не одни, а с помощниками, среди которых затесался и подосланный высшим магом Димитрием Конусмастер. Когда мегамаги добились своего и подняли из развалин разрушенную башню, то читай-камень на какое-то время остался без должного внимания и охраны. Тогда Конусмастер улучил удачный момент, стащил скрижаль и вернулся обратно в свои катакомбы. Дождался, когда его подельник доставит украденную копию читай-камня из Передудля, и сообщил Голуну, что можно присылать помощника, чтобы выхватить новые реликвии для продажи. А когда пришёл Арий, сделал вид, что выхватил скрижаль, отдал ему настоящую, а с копией пошёл на встречу со своим заказчиком (то ли обмануть хотел, то ли поторговаться). А уж потом всё как закрутилось.

Синдибум оглянулся на деда. Тот сосредоточенно думал о своём. Они молча двигались сквозь тьму, по почти неразличимой тропинке. Старались не смотреть по сторонам и не озираться. Места всё-таки дикие, такое причудится может, что и сам рад не будешь.

– Плохо, наверное, всё время без солнца то? – вздохнул Арий. – Мне так, прямо совсем тоскливо.

– Много в нём хорошего, – проворчал Выжжень. – Жжется, слепит, да пот выдавливает, – задумчиво потёр повязку на глазу и добавил. – Радость, она, не снаружи, а внутри. Если на душе кошкоморы скребут, ты хоть десять солнц в ряд, в небе выстрои, всё равно скверно будет.

Синдибум покачал головой.

– Это ты привык просто. Вот тебя тьма и не угнетает. Лет через пять, может и я бы от солнечного света шарахался, как упырь полуночный, а пока всё наоборот, на свет белый хочется.

Дед зашагал помедленнее.

– Знаешь притчу про спасителя.

Арий пожал плечами и Выжжень продолжил.

– В стародавние времена, задолго до Бесконечных войн, в одной башне, чье название давно забылось, не сохранившись ни в одном храме памяти, но история её жителей осталась, чтобы стать назиданием для потомков.

– Что-то мне эта история напоминает, – пробормотал Синдибум. – Вы случайно не вместе с Мороком сказаниям всяким похожим обучались?

– Все притчи начинаются одинаково, – не моргнув глазом, ответил дед. – Так уж повелось. Слушать будешь?

Арий кивнул, невольно подстраиваясь под его неторопливый шаг.

– Та башня высилась в самом благом месте, и её жители так пропитались благостью, что о плохом даже не помышляли. Было у них всё ладно, гладко, да весело. А о проблемах, они слыхом не слыхивали. Жили, не тужили, добра наживали, да потомство чудесное выращивали. Пока не пришёл в те места чародей. Народился он в землях, где про благость даже не слыхивали, а потому жили тяжело и угрюмо. Но душа его стремилась к совершенству и, обучившись чудесам великой магии, он решил спасти свою родину. Создал невиданное заклятье, которое позволило ему поглощать злысть, аки тому злосчастному полуночному упырю, которого ты упоминал. Свои земли он очистил от скверны и двинулся дальше, чтобы спасти от черной печали и других волшебников. За то и прозвали его спасителем, – Выжжень хмыкнул и продолжил. – Много он пользы принёс, покуда было, что поглощать и кого спасать, но, как известно, долина не бесконечна, и вскоре спаситель облагодетельствовал почти все земли, кроме той самой башни, что и так находилась в благости. Когда он добрался туда, то уже умирал от голода, ведь из-за собственных необратимых чар мог питаться одной лишь злыстью.

– Не повезло колдуну, – покачал головой Синдибум.

– Вот и жители той благой башни так решили, – согласился дед. – Захотели они спасителю помочь, и начали всяко-разно безобразничать, чтобы хоть чуточку злысти собралось. Получалось у них ни шатко ни валко, всё-таки в любом деле сноровка нужна, даже в злодеяниях, но чародею захожему погибнуть не дали, пару миазмов злысти из себя выдавили.

– Совсем, что ли, того? – постучал костяшками пальцев себе в висок Арий.

– Наоборот, – покачал головой Выжжень. – Слишком нормальные, даже чересчур, а от таких бед не меньше, чем от самых распоследних злодеев. А может даже и больше.

– И что дальше было?

– Кормили спасителя всё больше и больше, пока он совсем не разжирел, а благая башня не превратилась в средоточие самой лютой злысти. Врать, конечно, не буду, да и притча не история из храма памяти, но поговаривают, что всё сказанное случилось с Тринадцатой башней в стародавние времена. Чушь, естественно, но кое-какой смысл в этом заложен.

– И какая мораль? – пробурчал Синдибум.