Чародей

Юноши мчались обратно вдоль линии мишеней, проезжая около них так близко, что Мерен мог выдергивать дротики из набитых соломой мишеней на ходу. Четвертое копье, то, что пролетело мимо мишени, лежало на открытом месте, но даже издалека Нефер увидел, что от удара о каменистую землю древко раскололось пополам. У них осталось только четыре дротика, чтобы получить четыре красных флага. Единственный промах приведет к тому, что им придется остаться здесь вдвоем против десяти отборных воинов. Выбор был прост: либо сдаться, либо биться до смерти.

Всего с четырьмя дротиками в корзине они выехали к началу линии. Нефер остановил колесницу и спрыгнул на землю. Подбежал к Крусу и погладил его по лбу.

– Беги сейчас правильно, мой дорогой. Не подведи меня еще раз.

Издалека донесся продолжительный радостный рев. И на этот раз он не стихал.

– Петух убит! – воскликнул Мерен. – Погоня началась.

Нефер знал, что это так. Один из петухов потерпел поражение, и преследователи пустились за новичками, которые утратили свое преимущество. Экипажам преследующих колесниц нет нужды метать дротики, они промчатся мимо мишеней без остановки. А даже если на этот раз испытуемым удастся пройти этап без ошибок, с четырьмя красными флагами, то впереди Нефера и Мерена ждут борцы.

Стоя рядом, Минтака и Мерикара не сводили глаз с арены. Для них поставили стулья, но сидеть они не могли, так как, сгорая от тревоги, наблюдали заключительные сцены кровавого боя внизу.

Бойцовых петухов отбирали тщательно. Это были ветераны многих бурных схваток, оба доказали свою храбрость и стойкость. Длинноногие, но с мощными бедрами, бугрившимися мускулами, они умели вонзать свои опасные черные шпоры до самых костей противника. Вытянув змеиные шеи, увенчанные головами с массивными крючковатыми клювами, они вырывали ими перья и плоть, а потом, обескровив и ослабив противника, прижимали его к земле и потрошили.

У птицы постарше перья были цвета золота и меди, яркие, как восход солнца. Гордо выгнутый, сапфировый блестящий хвост бойца напоминал водопад. Другая птица была черной, но с блестящим отливом, а голая голова была багрово-красной.

Теперь они кружили друг перед другом. Петухи бились долго и неистово, выдранные перья валялись на песке или витали в порывах горячего ветра. Обе птицы истекали кровью, ее густые тяжелые капли искрились на оперении. Их силы таяли, они слегка нетвердо держались на ногах. Однако глаза поединщиков горели так же свирепо и яростно, как в начале боя.

– Прошу, почитаемая и достойная молитв Хатхор, дай обоим птицам силу выжить, – шептала Мерикара, сильно сжимая руку Минтаки. – Позволь им биться до захода солнца. И защити Нефера и Мерена от беды.

Но она сознавала, сколь тщетной была ее мольба.

Неожиданно черный петух подпрыгнул на высоту своего роста, а затем, мощно взмахнув крыльями, метнулся вперед, выпростав обе ноги. Красный подскочил ему навстречу, но сил у него почти не оставалось, и ответный удар получился слишком слабым. Он запоздал поднять ноги навстречу атаке. Птицы слились в клубок перьев, покатились кувырком, а когда разделились, красный петух волочил крыло. Теперь конец был совсем близко.

– О Хатхор, не дай ему умереть! – в голос запричитала Мерикара.

Она схватила ладонь Минтаки и впилась в нее ногтями, оставляя на коже ярко-красные следы, но Минтака ничего не чувствовала. Она с ужасом наблюдала, как красный петух зашатался от слабости. Толпа дико взвыла.

Близость победы воодушевила черного петуха. Он снова высоко подскочил на длинных, сильных ногах, широко раскрыв блестящие крылья, и обрушился на соперника, не дав ему времени восстановить равновесие. Одним махом он сбил красного на землю, затем свирепо клюнул в глаз, выцелил складку сморщенной щеки и вцепился в нее.

Красный петух поднялся, но черный не отпускал. Раненая птица обратилась в отчаянное бегство, волоча за собой противника.

– Отпусти его, черная тень Сета! – кричали девушки среди общего шума. – Дай ему жить!

Красный протащил черного полный круг по арене, но каждый следующий шаг давался ему тяжелее. Наконец он упал под тем самым местом, где у барьера стояли царевны.

– Он мертв! – завопил кто-то. – Бой окончен. Отправляйте погоню.

– Нет! – отчаянно закричала Минтака. – Он еще жив.

Черный петух отцепился от головы красного и встал над ним. Собрав остатки сил и храбрости, красный с трудом поднялся. Он стоял, качаясь, свесив оба крыла на песок, и кровь хлестала из глубокой раны в щеке.

Черный петух, казалось, оценил разделяющее их расстояние, снова высоко подпрыгнул и на мгновение завис над жертвой. Затем он обрушился на красного и на всю длину вонзил в него шпоры, протыкая сердце и легкие. Красный петух рухнул под ним, опрокинулся на спину, широко разинув в беззвучном предсмертном крике клюв и судорожно трепеща крыльями.

Черный петух встал над трупом, запрокинул голову и издал хриплый победный клич. От этого звука холод пробежал по хребту Минтаки, и она содрогнулась.

– Бог сказал свое слово! Бой окончен. – Хилтон поднял истерзанную окровавленную тушку за шею, и флаг на башне Беса опустился.