Бумажный тигр (II. - "Форма")

- Омерзительно.

- Пожалуй. Но если в вашей душе проснулся аболиционист[2], лучше сразу прикрутите ему фитиль. Я видел, как подобное существо откусило лицо прохожему, который склонился над ним, пытаясь помочь. Рыбам не свойственна жалость, Уилл, в большинстве своем это примитивные биологические автоматы с весьма простой жизненной программой. Любой живой объект меньше них по размерам определяется ими как корм и, поверьте, нежничать они с ним будут не больше, чем вы сами – с яичным сэндвичем.

Уилл поспешно отвел взгляд от получеловека-полурыбы – Лэйд не знал, какую картину нарисовало тому его собственное воображение, и не хотел знать. И без того достаточно насмотрелся в Скрэпси.

- Мистер Лайвстоун…

- Чего?

- У меня есть одна просьба.

- Вернуться назад, пока не поздно? – одобрительно кивнул Лэйд, - Все в порядке, я не удивлен. Это желание должно было у вас возникнуть еще получасом ранее. Что ж, в таком…

- Могу я сам выбрать маршрут?

- Что-о-оо?

Не этой просьбы он ждал от Уилла. Совсем не этой.

- Я понимаю ваше намерение избавить меня от всех грозящих в Новом Бангоре опасностей, - Уилл даже голову склонил, ни дать, ни взять, школяр, смиренно ожидающий учительской трепки за опрокинутый на перемене цветочный горшок, - Без сомнений, это в высшей степени благое намерение, выдающее в вас истинного джентльмена…

- Выкладывайте уж. Если слишком долго томить карамель на огне, она превращается в зловонный уголь, как утверждает мистер Хиггс. Вам не по нраву мои услуги экскурсовода?

Уилл рывком приложил к сердцу ладонь.

- Нет! Нет! Что вы! За все время, что мы с вами знакомы, у меня ни разу не было повода усомниться в том, что вы выбираете наилучший маршрут, мистер Лайвстоун, сулящий максимально возможное количество впечатлений и наблюдений. Это были превосходные три дня, за которые я обогатился знаниями о Новом Бангоре сильнее, чем за неделю в обществе полковника Уизерса.

- Однако… - подсказал Лэйд, мрачно усмехнувшись.

- Однако, - послушно повторил Уилл, - насколько вы сами превосходный экскурсовод, настолько я, должно быть, беспокойный и неудобный экскурсант, способный причинять лишь неудобства. Последние три дня я невольно ощущаю себя собакой на поводке. Да, я знаю, у меня беспокойный нрав, я сам терплю из-за него множество неудобств. Но если вы не против…

- И вы решили взять в руки штурвал именно здесь, в Скрэпси? – уточнил Лэйд, не скрывая насмешки, - Не в Шипси, где самой большой неприятностью, подстерегающей джентльмена, издавна является герпес, не в каком-нибудь Редруфе, а тут? В месте, которое кишит всеми мыслимыми отбросами общества сильнее, чем гнилой остов – паразитами? Вы это всерьез?

Уилл склонил голову, подтверждая сказанное. Если он хотел, чтоб это выглядело сухо и решительно, подумал Лэйд, то вполне добился нужного эффекта.

- О, я совсем не стремлюсь забраться в самые глухие и опасные подворотни. Я все-таки еще не выжил из ума. Но вы правы, я хочу взять штурвал в свои руки. В конце концов, до конца плавания осталось не так уж много, верно?

Сам виноват, угрюмо подумал Лэйд. Относился к нему как к мальчишке, забывая о том, что этот мальчишка доподлинно знает слабое место в тигриной шкуре. И теперь вознамерился, по всей видимости, взять свое. Он уже понял, что может диктовать мне правила – благодаря одной крохотной бумажке, лежащей у меня в кармане. И если раньше он не решался этого делать, то сейчас отбросил маскировку. Он понял, до чего мне важно вышвырнуть его с острова. Мерзавец. Сопливый и наглый мерзавец.

- Что ж, возможно, ваша идея не такая уж и безрассудная, - Лэйд сделал вид, будто тщательно обдумывает услышанное, даже потер лоб большим пальцем, - Пожалуй, большой беды не будет, если я в самом деле ослаблю поводок. С единственным условием – вы по-прежнему выполняете все мои рекомендации и не суете нос туда, куда не нужно. Одно мое слово – и вы беспрекословно берете обратный курс.

- Идет, - легко согласился Уилл и, не удержавшись, потер руки, опять сделавшись мальчишкой, - Обязуюсь слушаться и подчиняться. Наш уговор все еще в силе!

***

Лэйд не находил Скрэпси уютным местечком даже в прежние времена, когда имел возможность передвигаться по нему собственноручно выбранным маршрутом, теперь же, когда управление взял на себя Уилл, и подавно погрузился в мрачное состояние, которое приходилось маскировать никчемными шутками и неискренними смешками. Лишившись привычного штурвала и вынужденный озираться еще более часто, пытаясь определить, с какой стороны может грозить опасность, он ощущал себя привязанным к мачте лоцманом на корабле, который под полными парами идет сквозь ночь чертогами Великого Гудуинского Пожирателя Кораблей[3]. И это было чертовски неуютным чувством.