Букелларий

Кое-что обломилось и мне. Зная, что дочь Арда родила ему второго внука, подарил мне с последующей передачей моему младшему сыну Карлу графство Эно, расположенному, как я прикинул, на территории будущей Бельгии. Я бывал там во время войны с галлами. Тогда на территории графства жило племя нервиев. Столицей являлся город Монс, бывший римский каструм, носивший из-за рельефа местности имя Монтес (Холмы). Сейчас это маленький провинциальный городишко с каменными башнями высотой метров пять и деревянными стенами высотой метра четыре. Особо заморачиваться им я не стал, не было времени, хотелось побыстрее вернуться домой. Посмотрел, что представляет собой моя новая собственность, проинструктировал градоначальника, назначенного еще моим тестем, и отправился восвояси. Будет время, займусь постройкой каменных стен. Не будет, тогда пусть младший сын делает это, когда начнет править.

Порадовал меня и Эд Большой. Карл Мартелл во время одного из пиров, целая череда которых проследовала после нашей победы над маврами, поддел своего нового вассала, что тот променял свой победный талисман, то есть меня, на сомнительного союзника Мунузу. Герцог Аквитании решил, наверное, вернуть военную удачу, для чего подарил мне без каких-либо обязательств оба имения, отобранные после моего ухода со службы ему. Туда мне было не по пути, решил наведаться весной.

Из Монса я с отрядом из сотни лангобардов, а теперь моих самых преданных земляков, поскакал в Альтдорф. Двигались налегке, потому что добычу, в том числе и полученную после раздела всего, что было собрано в брошенном лагере мавров, увез под охраной остальных моих подчиненных обоз, отправленный прямо с поля боя. Домой мы успели добраться до первого снега, хотя по ночам уже был небольшой минус.

Епископ Адальберт по случаю нашего возвращения устроил сперва в Констанце, а потом и в Альтдорфе праздничные молебны во славу алеманнских воинов, защитивших христианскую веру от мусульман. То есть нас уже считали алеманнами. Я заметил, что многие истинные представители этой национальности позавидовали нам. Позже в Альтдорф наведались несколько десятков алеманнских и даже баварских воинов и попросили взять их в следующий поход. Может быть, они тоже хотели посражаться за веру, а может быть, узнали, сколько добычи привез каждый мой подчиненный. В следующие месяцы арабские золотые динары были самой ходовой монетой в герцогствах Алеманния и Бавария. Многие мои подчиненные купили дома в городах и пахотную землицу, за которую не надо будет служить, но придется платить налоги. Наверное, на тот случай, если по какой-нибудь причине останутся без бенефиция или в наследство младшим сыновьям.

Предполагая, что впереди еще много сражений, ранней весной, когда появилась молодая трава, я созвал своих подчиненных, в том числе алеманов и баварцев, которые просились в мой отряд, и провел с ними недельные учения. Показал им, как по сигналу атаковать и отступать, как перестраиваться, как поворачивать и многому другому. Они были уверены, что все это я узнал от восточных римлян, потому что сам запустил утку, что якобы служил клибанарием. Я не стал им говорить о том, что конница никогда не будет самым важным родом войск в Восточной Римской империи, как раньше не была и в Западной. Лучшие конные лучники будут восточнее нее, а конные копейщики — северо-западнее.

56

Применить приобретенные знания мы должны были в бывшем королевстве бургундов, сейчас разделенном на герцогства Бургундия, Лионне и Прованс. Выражаясь языком двадцать первого века, Карл Мартелл прибыл туда, чтобы навести конституционный порядок. После победы над маврами у него было право построить местных удельных князьков, которые потеряли берега. Впрочем, воевать нам не пришлось. Все бургунды, кто хотел и умел махать мечом, уже служили Карлу Мартеллу, получив бенефиций. Остальные предпочитали не вмешиваться в разборки богачей. Не потому, что вдруг воспылали любовью к своим дальним родственникам франкам, а потому, что понимали, что не победят. К тому же, как догадываюсь, лучше пусть грабит единоверец, чем мусульманин. По крайней мере, франки не угоняли в рабство. В Бургундии новым герцогом стал Хильдебранд, родной брат мажордома всех франков, в Лионне — Пипин, младший сын, а в Провансе остался Мавронт, судя по смуглой коже, черным волосам и малому росту, потомок римлян. Да и величал он себя не герцогом, а патрицием. По слухам, Мавронт так незаметно подкрался и вылизал задницу Карлу Мартеллу, что тот поплыл от удовольствия и расщедрился. В итоге на подступах к Марселю, где сейчас была столица герцогства Прованс, наша армия развернулась и потопала в обратную сторону, потому что на севере зашевелились фризы в присоединенной четырнадцать лет назад к королевству франков области Вестерго.