Букелларий

За этот срок я успел наладить отношения с Гаттоном. Друзьями мы не стали, я с такими не дружу, но нам было не скучно. Ко мне постоянно тянутся убогие. Сказать бы, что рыбак рыбака чует издалека, так нет. Ко мне тянулись, скорее, по принципу единства противоположностей. У Гаттона какое-то психическое расстройство, не знаю научное название. Он не умеет принимать решения, делает, как все. Даже в туалет идет вслед за кем-то. Я как-то подливал ему вина, а сам пил меньше и терпел. Гаттон, бедолага, чуть не обоссался, но так и не решился один сходить в сортир, то есть выйти во двор и отлить под стену дома или сарая, ждал меня. Во всем остальном вполне нормальный человек, не глупый и хорошо образованный по нынешним меркам, с ним приятно поболтать на отвлеченные или научные, точнее, по большей части псевдонаучные темы. У него властная жена Вандрада и двухлетний сын Луп. Можно сказать, что у Вандрады двое детей и скоро будет третий, на сносях сейчас. Лояльный герцог Аквитании из него не получится, потому что править будут другие, причем лихо, потому что отвечать не им. О чем я и сказал Карлу Мартеллу и дал древний совет: разделяй и властвуй. Гаттон сейчас числится соправителем старшего брата, но официально является всего лишь графом Пуатье. По окончанию переговоров стал герцогом Васкони. В Памплоне, конечно, скучнее, чем в Тулузе, зато далеко от старшего брата, который был склонен к авантюрам и мог утянуть младшего за собой в могилу.

По окончанию переговоров Гунальд прибыл вместе с епископом Бернардом в ставку Карла Мартелла, которая располагалась в каструме, немного похожем на римский, километрах в двадцати от Тулузы. Священнослужитель сдал за те годы, что мы не виделись, явно был уже одной ногой в могиле, но меня узнал, правда, не сразу.

— Тебе передали, что Лампагия сейчас наложница правителя мавров? — первым делом поинтересовался епископ Бернард.

Несмотря на сан, он был охоч до баб, сожительствовал с кухаркой и, как догадываюсь, был не прочь покувыркаться с внебрачной дочерью Эда Большого, но не осмелился.

— Да, — ответил я коротко, потому что не хотел говорить на больную тему.

Епископ Бернард почувствовал это и произнес:

— Я был против ее брака с Мунузой, но меня не послушали.

Его и по остальным вопросам не слушали, даже по многим религиозным.

— Епископа Григория накажут за вторичную сдачу Бордо? — поменял я тему разговора.

— Нет, Вальтруда отстояла, — ответил он, после чего произнес с искренней горечью: — Не дай бог займет моё место!

Меня всегда забавляли люди, которые беспокоились о том, что случится после их смерти. Какая разница, что будет, если не будет тебя?!

63

Власть — это яд, который убивает душу. Чем труднее удерживать ее, тем быстрее разлагаешься. Император Гай Аврелий Валерий Диоклетиан, проправивший Римской империей двадцать лет и добровольно распрощавшийся с короной ради выращивания капусты, редкое исключение. Наверное, поэтому его в мою предыдущую эпоху называли свихнувшимся на старости лет. Остальные вцепляются во власть зубами и руками и частенько теряют ее вместе с этими частями тела и головой.

Одним из таких оказался и Мавронт, герцог или, как он сам называл себя, патриций Прованса. Увидев, как Карл Мартелл избавил от амбиций Гунальда и немного сократил территорию Аквитании, раздав полученные земли своим новым тяжелым кавалеристам, Мавронт сделал неправильные выводы и решил подстраховаться. Для этого он стал союзником единственной силы в том регионе, способной оказать сопротивление франкам — маврами, отдав им по-тихому, без боя несколько городов, включая Арль, Авиньон и Лион. Вроде бы, неглупый человек, но явно боялся Карла Мартелла больше, чем Юсуфа ибн Абд ар-Рахман аль-Фихри, нынешнего вали Септимании. Наверное, предполагал, что франки сцепятся с маврами, что война будет долгой и тяжелой, а он отсидится в Марселе, посмеиваясь над теми и другими.

Известие это догнало нас на земле саксов, где франки проводили очередную операцию по внедрению христианства в массы и заодно очищали территорию от ненужных людей, чтобы потом передать ее тем, кто будет служить Теодориху Четвертому, точнее, его мажордому. Желающие стать богатыми землевладельцами сбегаются со всех концов света, есть даже крестившиеся берберы. Карл Мартелл берет всех, у кого есть конь и какие-никакие доспехи. Остальным разживутся в бою или купят на доходы с бенефиция. Или погибнут. Многие вместо двух-трех десятков гуфов (так назывался участок земли, который мог прокормить семью — от семи до двенадцати гектаров в зависимости от плодородности) получали всего пару квадратных метров и то не всегда. Поскольку была прямая угроза Бургундии, ее нынешний герцог Хильдебранд и был отправлен в Прованс с большей частью армии. Вместе с ним поскакала и вся тяжелая конница, которой по большому счету нечего было делать в поросшей густыми лесами земле саксов.