Broken Code: Inside Facebook and the Fight to Expose Its Harmful Secrets

Некоторые материалы успели выйти до снятия эмбарго консорциума 25 октября, но начиная с полуночи того же дня двадцать четыре различных новостных издания опубликовали по меньшей мере шестьдесят пять материалов, некоторые из которых я жалел, что мы не написали, а другие были чистым пересказом. Огромный объем публикаций придал релизу ощущение шока и трепета, но наблюдение за ковровой бомбардировкой Facebook собственными документами не оставило меня равнодушным. Я льстил себе, думая, что документы Хаугена и работа "Журнала" могут заставить компанию, которой все недоверяли, но мало кто понимал, расплатиться. Меня не покидало ощущение, что, возможно, все это - лишь плохая пресса.

По неудачному стечению обстоятельств, дата введения эмбарго консорциума совпала с выходом отчета о прибылях Facebook. Вскоре после 13:00 компания объявила о здоровом использовании и квартальной прибыли в размере 9 миллиардов долларов. " Акции Facebook растут, поскольку инвесторы сосредоточены на положительных результатах и не обращают внимания на утечку документов", - пишет CNBC.

 

-

Всего три дня спустя Facebook сделал еще одно объявление: теперь компания называется Meta. Некоторые комментаторы шутили, что ребрендинг стал результатом "Досье Facebook", но это было неправдой. Цукерберг предложил изменить название в начале 2021 года, а юристы Facebook в течение нескольких месяцев вели тихие переговоры о приобретении прав на торговую марку Meta. В одном случае стартап из двух человек догадался, что за этим стоит Facebook, и отказался рассматривать возможность отказа от названия своей начинающей компании менее чем за абсурдную цену в 10 миллионов долларов. Они поняли это. Цукерберг хотел двигаться дальше, и деньги были не помехой.

"Наш бренд настолько тесно связан с одним продуктом, что он не может представлять все, что мы делаем сегодня, не говоря уже о будущем", - объявил генеральный директор 28 октября. Компания переключается на "метавселенную" - видение цифрового будущего, в котором люди будут жить, работать и развлекаться в своеобразной виртуальной реальности. "Отныне мы будем первыми в метавселенной, а не в Facebook".

Тот факт, что слово "метавселенная" было взято из "Снежной катастрофы" Нила Стивенсона - научно-фантастического романа 1992 года, в котором люди надевают гарнитуры виртуальной реальности, чтобы спастись от столь глубокого общественного коллапса, что корпоративные франшизы становятся главным источником власти, - не стал сдерживающим фактором.

В компании были сомневающиеся. Виртуальная реальность была будущим на протяжении десятилетий, но так и не стала настоящим. Facebook инвестировал в нее значительные средства с момента приобретения производителя гарнитур Oculus в 2014 году. Каждый год Facebook рекламировал гарнитуры Oculus на своей ежегодной конференции для разработчиков F8 и говорил о том, что технология находится на пороге широкого распространения. Затем она делала то же самое на следующий год, и эта схема стала настолько повторяющейся, что в 2019 году компании пришлось обратиться к наследию упущенных целей. Всем, кто присутствовал на выступлении, выдавалась бесплатная гарнитура.

Но Цукерберг был в восторге. Он представил новую серию ценностей компании - часть обновления "культурной операционной системы" ребрендинговой компании. Среди этих ценностей - "жить в будущем". Сотрудники должны считать себя "метаматами".

" Метаверс - это следующий рубеж в объединении людей, как и социальные сети, когда мы начинали свою деятельность", - сказал генеральный директор. "Мы надеемся, что в течение следующего десятилетия метавселенная охватит миллиард человек".

Объявление Цукерберга о новом цифровом мире сопровождалось внутри компании ощущением, что после изнурительных шести недель угроза, связанная с документами Хаугена, миновала.

Более поздний анализ, проведенный подразделением брендового маркетинга компании , показал, что после трехдневного периода, когда Хауген стал публичным, использование Facebook восстановилось менее чем за неделю.

Однако всемирный шум в СМИ, безусловно, дошел и до пользователей. Даже после ребрендинга в Meta 80 процентов американских пользователей заявили, что компания вредит политическому дискурсу. Соотношение пользователей, считающих, что ее продукция вредит эмоциональному здоровью людей, достигало двух к одному. Позднее маркетинговый анализ пришел к выводу, что, хотя пользователи на более бедных рынках за рубежом выглядели менее обеспокоенными - возможно, потому, что "разговор об использовании социальных сетей не получил достаточного развития", - в ближайшее время не было никаких перспектив для восстановления бренда Facebook. "В странах, где доверие к приложению Facebook и так невысоко, обмен сообщениями фактически игнорируется", - говорится в анализе.