Бранкалеоне

«Простите меня, синьор Юпитер, любезнейший хозяин, если я отваживаюсь отвечать на все вами сказанное, ибо нужда заставляет меня делать то, чего не следовало бы. Знайте, синьор, если мы вернемся к тем, кто нас послал, не принеся с собою никакой целительной меры, все сочтут, что мы виною этой неисправности, ибо не умели повести дело, и, несомненно, побьют нас камнями. Посему снизойдите к нам и не дайте уйти от вас без всякой милости и целительной меры, а также без облегчения в наших несчастьях».

Засмеялся Юпитер, слыша такие речи, но, будучи весьма благодушен, не хотел отпустить его совсем без удовлетворения, а потому отвечал так:

«Ну что же, из сострадания я не хочу препятствовать разнузданному вашему желанию и готов оказать вам милость. Знайте, однако, что вам надлежит ее заслужить и показать, что вы ее достойны, ибо не подобает, чтобы я даровал мои милости тому, кто не покажет себя достойным и заслуживающим; а чтобы ее снискать, надобно исполнить дело, в котором есть нечто значительное и героическое. Посему, если вам хватит духу произвести на лице земли текущую реку из вашей мочи, я дарую вам такую милость, что вы навек останетесь ею довольны». На этом он умолк и отпустил их.

Главе ослов показалось, что он воскрес от смерти к жизни, ибо возвращался из посольства с добрым решением. Когда же они воротились туда, откуда ушли, и учинен был всеобщий ослиный совет, глава сделал доклад и сказал, что, как хорошо видно, их дела обстоят не так, как говорил тот брат, затем что Юпитер им внял и обещал даровать милость, хотя на одном условии, весьма справедливом, ибо не подобает его великости даровать подобные милости тому, кто не покажет себя достойным, совершив что-нибудь героическое. Когда тот добрый осел выслушал такой ответ, он засмеялся, будто над отличной сказкой, и, оборотясь к нескольким друзьям, молвил:

«Неужели вы не замечаете, что это насмешка? Что Юпитер выдвинул неисполнимое условие, чтобы потешиться над бестолковыми посланцами и всем ослиным родом вместе? Что до меня, то я отнюдь не намерен участвовать в создании такой реки».

Склонились к тому же мнению многие ослы и занялись своими делами, примирившись с ослиным жребием. Но большинство возликовало, а так как легко поверить в то, чего желаешь, сочли, что добьются успеха, и взялись за это предприятие, которое, хотя пошло прахом, за всем тем не убавило их надежд. Потому-то эти глупцы, наткнувшись на место, где помочился осел, мочатся и сами, думая напрудить реку. И сие помешательство не кончилось с ними, но продлилось в их потомстве: доныне видишь много усердствующих в той же затее.

Вот, братец, история ослов, из которой ты можешь понять, что устав нашей природы нерушим и таков, что надлежит нам носить вьюки, сносить бесконечные лишения и страдания и, коротко говоря, быть ослами. И нет иного средства противу наших несчастий, кроме терпения, дающего довольствоваться нашим положением и участью. Посему не унывай и не отчаивайся оттого, что с тобой будут дурно обращаться, ибо тебе надлежит быть ослом: ободрись и постарайся нести службу с весельем, ибо ты будешь жить с нами, вкушая великий мир и покой, а эти быки и коровы составят нам доброе общество.

Глава XXVII. К читателю

Из этой истории, хоть она и кажется небылицей, читатель, однако же, сможет извлечь разнообразные и весьма полезные наставления и предостережения: я решил их здесь изложить, хотя это и будет некоторым отступлением от нашего рассказа.

Тот осел, что пожелал важничать и главенствовать над ослиной республикой и вздумал обещать вещи неисполнимые, показывает, что дым честолюбия ослепляет очи разума, так что уже не различишь между истиной и ложью, между добром и злом, и что в конце концов это проклятое помешательство заставляет человека свергнуться в бездну дьявольского упрямства, откуда можно выбраться разве что с величайшими затруднениями и едва не чудом. Ибо, как говорит пословица, достанет одного помешанного, чтобы кинуть валун в колодезь, но ста мудрецов недостанет, чтобы его оттуда вытащить; это означает, что честолюбец упорствует в своем мнении, почитая его лучшим, и ни множество мудрецов, ни любой довод, каким бы прекрасным он ни был, не в силах вывести его из этого заблуждения, ибо, перемени он мнение, ему покажется, что все почитают его дураком и все его поносят.

Хитроумный мулишка, подавший совет, как достичь в собрании желанного успеха, как оно на деле и вышло, показывает, что в тех республиках, где главенствуют особы испорченного нрава, в большинстве случаев злонравие торжествует над мудростью, или подлинным благоразумием, и часто рождаются решения, весьма пагубные для республики. Да будет угодно Господу, чтобы нечасто мы видели такие злосчастнейшие примеры! Решение, принятое из уважения к большинству голосовавших, показывает, что, когда в совещаниях больше берется в расчет число мнений, чем их основательность, дела не могут идти хорошо и принимаются постановления, противные разуму.