Боги не играют в кости

Стая охотников, по ходу движения, всё время осматривалась по сторонам, в поисках хоть какой-нибудь мелкой дичи. Однако та отсутствовала. Полностью. Даже малейшего намёка не было на её присутствие. И от этого с каждым шагом настроение охотников становилось всё пасмурнее и тяжелее. Уверенность в том, что добыча будет найдена, таяла с каждым шагом, с каждой минутой.

Одно хорошо: земля перестала вздыхать. Это радовало. А то от каждого колыхания почвы сердце падало куда-то вниз, а на его месте, на время, вселялся ужас.

Вонк спустился к воде, в напряжении замер, внимательно изучая гладкую поверхность. Долго стоял, почти по колено в воде. Потом разрезал палец, пустил кровь по реке. Через какое-то время сокрушенно произнёс:

— Даже Охту нет. Да что ж такое? — Старый охотник в сердцах принялся бить воду ногами. — Ничего! Совсем ничего! Но ведь куда-то оно ушло! Где-то оно всё прячется! — Голова охотника вскинулась к небу. — Куда вы смотрите, Боги? Или вам нравится наблюдать за тем, как мы умираем? А, может, это вы так сделали, чтобы мы голодали?

С неба, будто в ответ, послышался резкий, пронзительный звук.

— Птица Богов! — Не своим голосом заорала Кхаата.

Девушки тут же бросились на колени, как кто стоял: кто в воду, кто в песок, кто в грязь.

Ношу, вытолкнул из глотки что-то хриплое, неразборчивое, кинулся к деду, свалил того на прибрежный песок, накрыл своим телом.

Нельзя гневить Богов. Ни в коем случае! Это знал даже глухонемой Ношу. Забыл старик о главном законе. Видимо, совсем из ума выжил, коли принялся оскорблять их. А ведь сам недавно ругал за это Орайю. А Боги они всегда рядом. Даже если их не видишь.

Сверкающее в лучах солнца гладкое тело птицы появилось из-за поворота реки, медленно летя над поверхностью воды, едва не касаясь её брюхом.

Пали ниц перед грозной тварью все, все, кроме Орайи.

Девочка продолжала стоять на коленях. Мало того, она, как можно выше, задрала голову и без всякого страха и волнения наблюдала за плывущим над рекой на небольшой высоте телом грозного существа.

Долетев до того места, с которого хорошо была видна группа охотников, птица прекратила полёт, зависла над водной гладью. Из тела блестящего существа беззвучно выполз странный отросток, которого раньше Орайя никогда не видела. Отросток, как и всё тело птицы, был гладким, сверкающим в лучах солнца. И очень сильно напоминал ту часть тела, которую дочь Норка недавно видела у Ходку. Наверное, птица Богов была самцом. Отросток частично ушёл в воду. Пока он торчал в ней, будто птица имела с рекой сношение, а именно так казалось охотнице, птица медленно, осторожно развернулась на месте, клювом в сторону берега, и…. посмотрела на Орайю. Девочка почувствовала на себе её взгляд, обжигающий, будто вползающий ужом в мозг. Взгляд удава.

В тот же миг в голове стало пусто, как бывает, когда болеешь горячкой, и та съедает тело, и всё становится безразлично. Но данные ощущения продолжались недолго. За опустошением пришло иное состояние. Орайя почувствовала, как птица стала навязывать ей свою волю. Вот птица приказала сломать спину, как это сделали соплеменники. Даже коленки задрожали от желания согнуться. Спина, сама собой, начала покорно сгибаться. Ещё миг, и она упадёт, ткнётся носом в песок. И страх змеёй вползёт в душу…..

А копьё вам с зад! — не подумала, всем своим существом выкрикнула девочка, распрямляясь. — Буду стоять!

И стала сопротивляться всему, что не приказывала птица Богов. Это оказалось очень трудно. И, тем не менее, возможно. Та вторично приказала пасть ниц — Орайя, гордо вскинув головку, потянулась к небу. Птица велела поднять руки — Орайя, со всей силы, прижала их к бёдрам. Поднять копьё — девочка откинула его в сторону, как можно дальше. Девочка с трудом встала на ноги. Птица тут же приказала войти в реку — Орайя сделала три шага назад,

В голове стоял шум, виски сдавило так, будто речной Охту схватил голову сильными, страшными лапами.

Невидимая сила в последний раз приказала поднять руки. Орайя и этот приказ не выполнила.

Странный отросток вышел из воды, спрятался в чреве птицы. И в тот же миг шум в голове стих. Виски отпустило. Орайя со стоном упала в песок.

Птица Богов развернулась. По поверхности реки тут же пошли круги, которые исходили, судя по всему, от неё. Несколько секунд стояла тишина, после которой послышался знакомый по прошлым прибытиям в стойбище Богов, змеиный свист и птица стремительно взлетела в небо.

Дочь Норка опустила взгляд. Ноги дрожали так, будто она бежала без устали целый день. И руки, те тоже дрожали.

Вонк первым поднялся с колен, как-то странно, исподлобья, глянул на дочь вождя, после чего прикрикнул:

— Хватит зады ветру показывать. Собираемся. Орайя, идти сможешь? — Девочка только и нашла сил, что кивнуть головой. — Рядом со мной.

Охотница удивлённо посмотрела снизу вверх на старика, но тот с последними словами отвернулся и, как, ни в чём не бывало, принялся протаптывать тропу вдоль реки.