Читаем Богдан Хмельницкий полностью

За разных цариков, московских, турецких, волоских и за других неизвестных лиц мы не

чувствуем себя виновными: приход на Запорожье и выход оттуда издавна был всем

свободен. Кто из наших наезжал на шляхетские дворы и оскорблял людей шляхетского

звания, тех считаем виноватыми и готовы чинить над ними правосудие. Что касается до

киевского дела, то мы видим во всей Короне и Великом Княжестве Литовском, на

Белой Руси, на Волыни, на Подоли великое утеснение церквам Божиим: не позволяют

священникамъ

56

нашим отправлять свободно богослужения; выгоняют их из приходов, которые

отдают унитам, и вообще делают великое насилие совести нашим христианам, а

киевский войт, по наущению попа оного, близко нас в Киеве печатал церкви, отнимал

издавна данные приходам доходы и оскорбительными словами бранил нашего

киевского митрополита,—чего не мог терпеть не только он, митрополит, но и

простейший человек, когда идет дело о его совести и о чести. Отдаемся в том на

мудрость ваших милостей. Об убийстве монаха и об оскорблении подвоеводчего не

знаем, а грунт, который мы отобрали, принадлежит издавна церкви Василия».

Коммиссары предложили им условия. Козаки пытались смягчить их, домогались,

чтоб им дозволили жить во всяких местностях, судиться своим судом, ходить на море

на рыбную ловлю, оставить за собою артиллерию, а более всего, говорили они, просим

и молим, чтоб наша греческая вера не терпела утеснений, ибо спокойствие её хранить

присягал король. Но козаки должны были уступить. Те, которые входили в реестр и

должны были оставаться в козацком звании, отступили от громады тех, которые хотели

одинаковых с ними прав, тем более, что поляки не только обещали настоящим козакам

оставить их права, но еще и прибавить им жалованье. Шесть тысяч реестровых

Козаков должны были, попрежнему, составлять военное привилегированное сословие и

получать от государства жалованье: из них тысяча человек, по назначению коронного

гетмана, должна была по очереди находиться в низовьях за порогами, чтоб не

допускать неприятеля к переправам; остальные же, находясь в волостях, должны были,

по требованию коронного гетмана, прибывать к нему на помощь в случае нужды.

Козакам предоставляли заниматься промыслами, торговлею, рыбною и звериною

ловлями, но без ущерба старостам. Запрещалось строго ходить на море и разрывать

мир с Турциею и Крымом, а также нападать и по сухопутью на соседния державы, и

все чайки, какие были у Козаков, следовало сжечь при коммиссарах Речи-Посполитой.

Запрещалось козакам вмешиваться в какие бы то ни было дела, не относящиеся к

войску, заключать с соседними державами договоры и вступать в иностранную службу;

запрещалось присвоивать непринадлежащую к ним юрисдикцию, но дозволялось им

иметь между собою собственный суд. В случае жалоб людей других ведомств на

Козаков, козацкому начальству следовало оказать немедленно правосудие. Тем козакам,

которые жительствовали в панских имениях, дозволялось там жить попрежнему только

в таком случае, когда козак будет послушен пану: в противном случае он должен в

течение двенадцати недель выйти в коронное имение. Войско будет находиться под

властью старшбго, выбранного ими, но утвержденного коронным гетманом, и получать

жалованье, которое полагалось в размере шестидесяти тысяч злотых в год. Затем, все,

называвшие себя козаками, но не вошедшие в реестр шеститысячного числа, должны

подчиниться своим старостам и дедичным панам, и все присвоенные ими в качестве

козацких грунты и всякия имущества должны быть отданы панам; те, которые таким

образом должны быть выписаны из реестра, не будут подвергаться наказаниям от

старост и подстарост за то, что они прежде находились в козаках. Но таким образом

ограждались от наказания за самовольное принятие на себя козацкого звания только те

из бывших в козацком звании и терявших его, которые принад-

57

лежали прямо к коронным имениям; о тех же, которые поступали в козачество из

панских дедичных имений, не упоминалось вовсе в договоре, следовательно, они

предоставлены были произволу владельцев.

В таком смысле был составлен договор б-го ноября 1625 года на урочище

Медвежьих-Лозах, при озере Кураково. Новоизбранный гетман Михаил Дорошенко (за

безграмотностью которого подписался на договоре писарь Савуй Вурчевский)

присягнул на верность и точное исполнение договора; за ним дали присягу и другие

козацкие чины 1).

После этого в Константинополь дано знать чрез посла, что козаки укрощены,

«задорнейшие их беи» уничтожены, чайки сожжены и все присягнули не выходить

более в Черное море а).

По требованию польского посла, падишах приказал хану вызвать своих мурз,

которые с ордами стояли у Килии и готовились разорять русский край. Татарам было

это очень неприятно, потому что они были рады предлогу к грабежу; но козаки скоро

сами вывели их из затруднения. Семьдесят чаек появилось на Черном море; посланные

против них турецкия галеры переловили двадцать пять из них и привели пленников к

«высокому порогу». Татары, находившиеся в Стамбуле, говорили: «когда козаки не

перестают тешиться разбоями, так и нам позвольте делать наезды на ляшскую землю»

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное