Богдан Хмельницкий

3). Восточные известия говорят, что турецкое правительство отказало им: так или

иначе, только в 1626 году огромная толпа татар бросилась в глубину Украины; воевода

киевский, храбрый Стефан Хмелецкий, вместе с Дорошенком разбили ее под Белою-

Церковыо: одиннадцать тысяч легло на месте 4).

Это посещение требовало со стороны Козаков новой отплаты. Случай представился.

Мухаммед-Гнрей был снова свержен и на место его посажен Джапибек-Гирей.

Изгнанник, вместе с братом, опять обратился к козакам. Для Козаков, кроме недавнего

посещения татарами Украины, был еще новый повод вмешаться в это дело: Гассан-

паша, правитель Бессарабии, посадив в Кафе на крымский престол Джанибек-Гирея,

отправился к устыо Днепра и занялся устройством укреплений для преграждения

козакам выхода из Днепра в море 5). Дорошенко отправился в Крым. В его войске было

много из тех, которые, за составлением реестра, остались вне козацкого сословия. Они

нашли мухаммедова соперника приготовленным: знаменитые наездничествами мирзы

и, в числе их, Кентемир, на которого татары смотрели, как на необыкновенного

богатыря, были уже с ним. Упорная битва продолжалась два дня. На первый день

победа явно клонилась на сторону Козаков: «множество татар,—говорит

мусульманский историк,—получили мученические венцы из рук неверныхъ». На

другой день мирзы решились с отчаянием ударить на неприятелей со всех сторон;

закипела страшная битва, победа снова было-склонялась на сторону Козаков; вдруг

татары, защищавшие Мухаммеда, «пораженные,— говорит тот же историк,—ужасною

мыслью, что они соединились с невер-

') Рук. И. П. В. полек. f. Л”» 67. Ч Hammer. V. 71.

3)

Collect, 134.

4)

Lat. Jerlicza, 35.

5)

Collect., 183.

58

ныли на пролитие мусульманской крови, вспомнив, что чрез это они лишатся

благодеяний своей веры и осуждают себя на вечный пламень, покинули союзников и

перешли на сторону Джанибек-Гирея. Мухаммед-Гирей найден был мертвым. Голова

Дорошенка, убитого в битве, была взоткнута на стенах Кафы» х).

Очевидно, что договор на Медвежьих-Лозах мало удовлетворял Козаков, мало и

полякам приносил пользы. Морские походы продолжались своим обычным чередом. В

1629 г. козаки опять посетили Босфор. Несмотря на то, что в 1626 году для удержания

козацких морских набегов турки на узком месте Босфора уже построили укрепление 2)

—замок Буюкдере, козаки все-таки успели пробраться и, по выражению письма,

приписываемого атаману Сирку, «окуривали мушкетным дымом цареградские стены и

обитателям Цареграда задали великий страх и смятение» 3). Они опустошали

побережья Черного моря, взяли и разорили гавани в Килии, Измаиле, Бальчике, Варне,

Сизеболи. Кеенан-паша с сорока галерами следил за ними, когда триста козацких чаек

сидели близ острова Монастыря, и только восемь из них вступили в битву. Семь чаек

были взяты и приведены в Константинополь. Все прочия счастливо избежали

опасности. На следующую весну сам Капудан-паша, главный начальник флота,

бывший до того времени на юге в Средиземном море, явился под Очаковом и поразил

Козаков, вероятно подстерегши их выход в море: взял пятьдесят пять чаек и привел в

Константинополь восемьсот пленных 4).

Начальники приморских стран Турецкой империи, Анатолии и Румелии то и дело

жаловались, что козаки беспрерывно разбойничают; пойманные в плен из них уверяли

турок, будто они пустились на море не по своей охоте, а по приказанию польского

правительства. Эти вести козаки распускали для возбуждения войны между Польшею и

Турцией), чтоб, таким образом, можно самим иметь право на морские экспедиции. И

вот козаки оказались виновными перед своим правительством не только в своеволии,

но в умышленных покушениях поссорить Польшу с Турцией).

Внутри Украины договор на Медвежьих-Лозах не водворил такого порядка, как того

хотелось Польше. С этих пор распространилось в Украине имя «вынисчиковъ»; так

стали называть тех, которые, как и прежде делалось, хотели самовольно сделаться

козаками; имя это возникло теперь оттого, что кураковская коммиссия исключила

(выписала) множество таких из реестров, куда они были вписаны. Таким образом

козачество поделилось на два рода— на реестровых и выписчиков. Первые, в числе

шести тысяч, признавались в козацком звании; вторые хотели быть козаками и сами

себя считали в этом звании, в противность воле правительства. Последних было

несравненно более, чем первых, и никто не в состоянии был уследить за ними: то были,

попрежнему, подданные коронных и дедичных имений, не повиновавшиеся своим

панам, называвшие себя, в противность им, козаками, бежавшие в Оич или

Ч Collect., 186. а) Ilammer. У, 71.

3)

Лет. Величка, 2, 380.

4)

Нашшег. У, 128.

59

составлявшие внутри Украины своевольные купы, нападавшие на дворян. Издавна,

как мы видели, велось это: нисходящее поколение прежних самозванных Козаковъ—

дети, внуки, племянники, все считали себя козаками, тогда как правительство не хотело

их признавать в этом звании. Им теперь особенно было тяжело это непризнание, когда

они или отцы их уже были вписаны в реестр; при Сагайдачном само правительство,

нуждаясь в военной силе, дозволяло быть большему числу Козаков. Бураковская