«Бог» Докинза. От «Эгоистичного гена» к «Богу как иллюзии»

Мы видим здесь явное подтверждение руководящей роли божественного провидения в развитии природного мира согласно «фиксированным законам» [certas leges][375]. Это представление будет иметь большое значение для формирования более поздних представлений о «законах природы» или «законах науки». Августин использует идею направляемого Богом процесса развития, чтобы сформулировать двоякое понимание творения: как изначального события со заложенными в него возможностями и как последующей актуализации этих возможностей во времени.

Даже из этого очень краткого пересказа августиновского богословия творения ясно, что оно предлагает полезную основу для христианского осмысления биологической эволюции. В учении Августина подразумевается, что творение влечет за собой возникновение потенциально многоуровневой реальности, свойства которой раскрываются при определенных условиях, которые либо еще отсутствовали, либо были неподходящими в момент образования Вселенной. Августин утверждает, что Вселенная была создана с присущей ей способностью развиваться, подчиняясь Божьему руководству. Это резко контрастирует со взглядами Пейли, который считал, что любая идея о наличии в природе способности к самоорганизации равносильна атеизму[376].

Сопоставим подход Августина со знаменитым высказыванием Чарльза Кингсли (1819–1875), сделанным по итогам его размышлений о «Происхождении видов» Дарвина: «Мы издревле знали, что Бог настолько мудр, что может сотворить всё; но вот – он еще мудрее, поскольку может заставить вещи творить самих себя»[377]. Резонно спросить, не мог ли Кингсли взять эту идею скорее у Августина, а не у Дарвина? Разве не мог Кингсли, читая Дарвина, держать в уме эту богословскую концепцию и затем осознать ее возможное соответствие тому, что он нашел в «Происхождении видов»? В конце концов, английский биолог католик Сент-Джордж Майварт (1827–1900) знал о подходе Августина и понимал, насколько он важен для осмысления эволюции. «Святой Августин весьма примечательно настаивает на сугубо производном смысле, в котором следует понимать творение Богом органических форм. А именно, Бог создал эти формы, наделив материальный мир силой образовывать их при подходящих условиях»[378]. Фредерик Темпл (1821–1902), впоследствии ставший архиепископом Кентерберийским, также видел в подходе Августина очевидное указание на путь для христианского богословия. В своих известных лекциях 1884 года Темпл предположил, что Бог наделил творение «такими врожденными способностями, что с течением времени оно породило ныне существующие живые организмы… Можно сказать, что Он не сотворил вещи, но заставил их сотворить самих себя»[379].

Подход Пейли и его единомышленников – это историческая случайность, результат преобладающего научного консенсуса начала XVIII века, который некоторые неразумно считали непоколебимым, следствие позиции церковного истеблишмента, подчеркивавшего важность стабильности и порядка и готового ради этого согласиться с подходом Пейли и его предшественников. Они просто не знали о жизнеспособных и конструктивных альтернативах, которые появились еще в первый великий период христианской теологической рефлексии.

Если Пейли и его коллеги выбрали неверный путь, следует поблагодарить Докинза, который указал на это, хотя и отметим, что многие уже в викторианскую эпоху пришли к такому же выводу. Докинз дискредитировал не христианство как таковое, а специфическую английскую теологическую моду XVIII века, от которой христианские мыслители уже давно отказались. Католический религиозный философ Кристофер Ф. Дж. Мартин прав, когда замечает: «Существо, на которое нам указывает теория разумного замысла, – это не Бог, а Великий Архитектор деистов и масонов, самозванец, замаскированный под Бога, суровый, добрый и чрезвычайно умный старый английский джентльмен, вооруженный фартуком, совком, квадратом и циркулем»[380][381]. Тем не менее яркая аналогия Пейли кое-где до сих пор популярна, особенно в североамериканском протестантизме. Возможно, этот протестантизм и был настоящей мишенью критики Докинза.

Естественный отбор и религиозные убеждения: взгляды Дарвина

А как же собственная религиозная вера Дарвина? Может быть, как предполагают некоторые, теория эволюции превратила его в атеиста, ведущего крестовый поход против религии? К сожалению, авторитет и пример Дарвина постоянно используются для оправдания метафизических и теологических утверждений, которые выходят далеко за рамки его собственных представлений об эволюционной биологии. К счастью, благодаря активному изучению личности Дарвина и его наследия в контексте викторианской эпохи, которое ведется в последние десятилетия, на фундаментальный исторический вопрос о религиозных взглядах Дарвина ответить относительно легко[382]. Превосходный онлайн-проект «Дарвин» содержит раздел, где собраны наиболее важные исторически объективные и заслуживающие доверия свидетельства[383].