«Бог» Докинза. От «Эгоистичного гена» к «Богу как иллюзии»

Большинство людей не видит в этом никакой проблемы. Вера – это часть человеческой жизни, и в науке она играет такую же важную роль, как и везде. Однако Докинз, похоже, испытывает отвращение к использованию слова «вера», полагая, что оно обозначает некое интеллектуальное извращение, присущее лишь обманутым религиозным дуракам.

Вера, по его мнению, должна быть непременно слепой. Ну что ж, это не так. Вера, религиозная или светская, – это нормальный человеческий способ осмысления сложного мира. Как отмечает философ Юлия Кристева, «независимо от того, религиозен ли человек, агностик ли он, или атеист, когда он говорит: „Я верю“, то имеет в виду: „Я рассматриваю это как истину“»[248]. Или, как выразился литературовед Терри Иглтон, «многие убеждения, которых мы придерживаемся, не имеют безупречного рационального обоснования, но достаточно разумны для того, чтобы их принять»[249]. Докинз, по-видимому, считает, что вера ограничивается лишь рамками религии, хотя на самом деле она пронизывает все аспекты человеческой жизни.

Является ли атеизм верой?

Является ли наука религией? Докинзу часто задают этот вопрос, и у него есть стандартный ответ: нет. Наука, утверждает он, включает в себя все положительные стороны религиозных верований, исключая при этом все их негативные аспекты. Наука вызывает чувство удивления перед реальностью, возвышает и вдохновляет человечество и при этом остается защищенной от проблем, присущих вере. Атеизм – единственный возможный выбор для современного мыслящего человека, чьи идеи основаны на единственно возможном отношении к реальности – естественнонаучном. Блестящий в своей простоте взгляд.

Однако при ближайшем рассмотрении эта конструкция начинает быстро разваливаться. Мы уже отмечали убежденность Докинза в том, что религиозная вера есть «слепое доверие при отсутствии доказательств, а то и наперекор доказательствам»[250]. Это произвольное и ничем не подтвержденное определение само по себе является прекрасным примером ложной веры, которую упорно защищают «при отсутствии доказательств, а то и наперекор доказательствам». Докинз упрямо держится за свой собственный догмат о том, что есть «вера», несмотря на то что ему неоднократно бросали вызов и возражали в этом вопросе. Но в таком случае, как насчет самого атеизма?

Докинз рассматривает агностицизм как атеизм для слабаков, пренебрегая этим термином. В своей Эдинбургской лекции (1992) он называет агностицизм «отмазкой» – ярлык, который можно наклеить на что угодно. «Существует бесконечное число гипотетических верований, которых мы могли бы придерживаться, но которые мы не можем опровергнуть со всей строгостью». В этом, несомненно, есть доля правды. Но трудность заключается в том, что естественнонаучные аргументы Докинза (в той мере, в какой это действительно аргументы, а не прямолинейные догматические утверждения) ведут только лишь к религиозному агностицизму. Докинз вынужден подкреплять их аргументами ненаучного характера, чтобы довести рассуждения до намеченной им концептуальной цели – атеизма. Эти аргументы обычно носят риторический, а не аналитический характер, в результате чего атеизм Докинза основывается вовсе не на науке, а на неявном комплексе ненаучных ценностей и убеждений. Поскольку этот момент важен, мы рассмотрим его подробнее.

Противостояние атеизма и религии продолжается веками, и практически все аспекты этого противостояния исследованы до такой степени, что даже философы, похоже, от него устали. Возникла безвыходная ситуация. Никто не может доказать существование Бога, и никто не может его опровергнуть. Это совершенно не устраивает Докинза.

Одна из самых поразительных особенностей атеизма Докинза – уверенность, с которой он утверждает как его неизбежность, так и научную обоснованность. Тем, кто знаком с философией науки, эта уверенность кажется до странного неуместной, возможно, даже из ряда вон выходящей. Как отмечал Ричард Фейнман[251] (1918–1988), научное знание представляет собой совокупность утверждений различной степени достоверности: некоторые из них весьма сомнительны, некоторые почти достоверны, но ни одно не является абсолютно бесспорным[252]. Докинз же выводит атеизм из «книги природы», как если бы это был чистый вопрос логики. Атеизм в его изложении оказывается единственно возможным выводом из ряда аксиом.

Чуть более искушенные в философии люди зададутся вопросом: учитывая, что естественные науки исходят из наблюдений, как Докинз может быть столь уверен в атеизме? О реалиях мира без Бога он временами говорит с убежденностью верующего. Его слова звучат так, словно атеизм – очевидный и неизбежный вывод из строгого логического рассуждения. Но как он сумел достичь такой уверенности, если дедукция не является методом естественных наук?