Бобры добры

— Давайте, рассказывайте, — велел нам Корнилов, а мы с братом многозначительно уставились на его спутницу.

— Елена Валерьевна — коллега и приятельница Оксаны. И непосредственно вовлечена во все, так уж вышло. Ее фамилия Крупенина, — сообщил нам Михаил, очень бережно обнимая женщину за плечи.

Крупенина. Сергей Крупенин. Серый. Заказ Оксаны. Ох ты ж, мать твою так!

— Ох…бана! — изумленно каркнул Лёха, поерзав на стуле. — То есть это ее мужа нам…

— Захлопнись, Леха! — шикнул я на брата, чтобы не сорвалось лишнего. Злость вспыхнула во мне с новой силой. Если эта самая Крупенина с ним, то что это за игры псевдошпионские, а? Кого тут дурят и подставляют? Оксану? Нас? — Михаил Константинович, при всем уважении, но мы не будем больше голову Ксюхе дурить и подставлять потом, и если еще кому поручите это — зае… — я коротко глянул на Лену, — покалечим всех, уж не обессудьте.

Корнилов обвел нас обоих цепким взглядом и скупо ухмыльнулся.

— А я разве просил вас голову ей дурить и подставлять ее? — сухо спросил он.

— А разве нет? — вскинулся Леха. — Все эти притворяшки с наемом киллера для чего еще, думаете, не понимаем? Эта дурында нам деньги за якобы выполненный заказ, а вы ей небо в клеточку? Все понятно, по закону это правильно, но скотство лютое. И на такое мы не подпишемся и никому ее подтолкнуть и подставить не позволим. Короче, заявляем официально: хоть близко кто к Ксюхе нашей подойдет — и он пациент травмы минимум.

— Напомните мне, господа нервные Бобровы, как звучало мое поручение дословно. Там упоминалось что-то кроме того, что вы должны ее технично оградить от общения с настоящими криминальными элементами? Или я просил вас собирать доказательную базу для того, чтобы потом дать делу ход?

— Э-э-э… — опешил Лёха, заморгав растерянно, да и я что-то подзавис, не готовый сходу остыть и начать соображать в новом направлении. — А для чего же еще все это? Ну в смысле… вы же из этих, мы… — буркнул под конец едва внятно брат, намекая на то, что у Корнилова на лбу буквально написано — ФСБ.

— Из этих, — запросто подтвердил Михаил. — И если бы в мои планы входило Оксану сдать, то зачем бы мне давать вам это задание, действуя на неофициальном уровне? Я, по-вашему, неуемный пенсионер, который не оставляет надежды еще хоть чем-то помочь нашим доблестным органам? Сдав им бедную девчонку, которой и так в жизни не повезло с тварью жестокой столкнуться?

Он знает. С самого начала по своим каким-то каналам, или же Боев это для него инфу у ментов добывал? Какая разница уже.

— Михаил Константинович, мы просто… — Лёха покраснел, опуская голову, я тоже себя тупарем ощутил тем еще.

— Вы просто увидели красивую девочку и решили в героев-спасителей поиграть? — придавил нас еще крепче Корнилов. — Впечатление произвести, поведав, что против нее заговор подлый бывший фээсбэшник плетет?

— Ничего мы ей не говорили! — огрызнулся я. — Нашли трепачей! Мы… короче, Оксана теперь — наша ответственность.

— Вот прямо с ходу ответственность? — не без язвительности уточнил он. — Вы в курсе полной ее ситуации?

— Да. Мы… справки навели, — пожал я плечами. А чего уже таиться, раз разговор так обернулся.

— И?

— И хрен… ой, не подойдет к ней этот бывший и на километр, — вскинул голову брат.

— Требую четкости, — голос Корнилова стал практически железным лязганьем, невольно вызывающим импульс сесть прямее или же вовсе вытянуться в струнку. — Кто из вас конкретно теперь несет ответственность за безопасность гражданки Рубцовой?

— Я! — рявкнули мы, не сговариваясь в две глотки.

— Разберемся, — глянул я зло на Леху. Ну угомонись ты уже, не лезь, а!

— Меня это не устраивает, Бобровы, — отрезал ожидаемо Корнилов. — Разборки личные вокруг объекта охраны — самое последнее дело. И, по моему опыту, смысл таких разборок — соперничество между парнями, а не выяснение, кто станет надежной опорой девушке. И заканчивается тем, что она остается и вовсе без этой опоры и защиты. Так что это не вы снимаетесь с задания, а я вас отстраняю.

— Что? Да у вас права нет! — налег грудью на стол Лёха.

Я сдержался, не рванувшись, но внутри всего расшатало опять. Сильнее всего как раз от стыда. Мужик все правильно просек. Мы вокруг Оксаны бодания тупые устроили, делим ее, что тот кусок мяса кобели, а у нее и без нашего бычизма проблем хватает. Но отстранять… Да с какого хера?!

— У меня в приоритете — обеспечить безопасность Оксаны и уберечь ее от ошибок непоправимых. У вас — кто сумеет ее… застолбить, — не жалея, продолжил нас размазывать по полу Михаил. — Для вас это сиюминутное самцовое соревнование, для меня — вопрос крайней важности. Так что права у меня как раз есть. Еще возражения?

Возражений, по сути, хоть задницей ешь, а вот по факту озвучить…

— Возражений нет, — процедил я, признавая его правоту, — но есть просьба. Можно сохранить за нами выполнение этого задания, если мы дадим слово отложить любые личные противоречия до его завершения?

— Да, — ответил Корнилов после секунд тридцати размышления. — Но первый же инцидент…

— Нет, Михаил Константинович, мы не подведем! — подорвался с места Лёха, да и я подскочил.