Блог «Серп и молот» 2021–2022

Возможности получения информации о том, что происходит в нашем тылу, у немцев были крайне ограничены. Их агентуру основательно вычистили еще в ходе операций НКВД в 37–38-м годах, вместе с Тухачевским и компанией. Провести нормальные мероприятия по заброске агентуры с начала войны — времени было слишком мало, это непростые мероприятия, за три месяца их не проводят. Партизанских отрядов у немцев в нашем тылу, разумеется, не было. Оставались только радиоразведка и авиация.

Обрубить возможности радиоперехвата переговоров войск, выдвигавшихся из внутренних округов — не проблема. К тому же, зачем им нужны были радиопереговоры? Вполне хватало проводной связи.

Оставалась только воздушная разведка. Летать и сверху смотреть. Но, как следует из уже указанной лекции генерал-лейтенанта Журавлева, против 600 немецких самолетов мы сосредоточили под Москвой группировку в 1200 самолетов, а учитывая несопоставимый уровень подготовки наших и немецких летчиков, их выдавили из воздушного пространства. Взлететь асу люфтваффе и пролететь чуть дальше линии фронта было равносильно самоубийству. Генерал Журавлев и указал, что немцы возможности проводить воздушную разведку лишились.

И в это время стали фиксироваться жалобы люфтваффе относительно летних авиационных масел и оружейных смазок. Двигатели не заводились из-за замерзающего масла, а пулеметы и пушки самолетов не стреляли из-за замерзающей смазки.

В одной из глав я приводил пример случая, как пленный русский техник показал им, что в таком случае нужно делать, но я не думаю, что немецкие техники были настолько тупыми, чтобы не догадаться самим плеснуть в масло бензина и удалить смазку с оружия. Скорей всего, начался саботаж. Пилоты попросили техников. А командование авиационных частей это поддержало, потому что вскрылась бы очень неприглядная картина с положением в люфтваффе.

Нормальное командование, будь оно на месте немецкого, забило бы тревогу: без разведки воюют только кретины. Но даже фон Бок ничего по этому поводу не обозначил.

Почему и что это было? Скорей всего, люфтваффе докладывало командованию сухопутных войск, что летали, но русских резервов не видели. Я думаю — это самое вероятное. Хотя, это я еще по инерции очень хорошо о немцах думаю. Вполне возможно, что даже фон Федя Боков знал, что данных авиа-разведки нет, но откуда у русских могут быть резервы, если по донесениям Гансов-пулеметчиков, вся русская армия уже три раза убита?

Но можно было и раньше немецкому командованию начать беспокоиться, потому что еще до нашего наступления под Москвой, группы армий «Север» и «Юг» стали испытывать «некоторые трудности».

Юго-Западный фронт, как это утверждает Исаев, после разгрома под Киевом перестал существовать. Но командующий Юго-Западным фронтом С. К. Тимошенко в середине ноября на совещании Военного совета фронта, после анализа последних данных, грохнул кулаком по столу:

— А теперь мы посмотрим, как Клейст будет воевать на равных!

Про «на равных» Семен Константинович, конечно, загнул. В артиллерии и пехоте было почти равенство, но у Клейста — танковая группа, а у Тимошенко почти все танки забрали «москвичи». Но ладно. Штаб Юго-Западного фронта начал планировать наступательную операцию, в ходе которой немецкие войска потерпели самое унизительное поражение за всю войну…

Семен Константинович Тимошенко, отправленный нашей историей в опалу и отставку в 1942 году, заработавший в этой «отставке» три Ордена Суворова 1-ой степени и Орден Победы, 7 ноября 1948 года принимает военный парад, главный парад Страны Советов:

* * *