Битвы далёкого севера

А ещё через месяц пришло известие об окончании войны, а также разрешение для Завойко продолжить службу в России. Осенью семья камчатского губернатора прибыла в Санкт-Петербург.

Русский флаг с тех давних героических времён твёрдо укрепился на Дальнем Востоке.

За свою беззаветную службу Родине Василий Степанович Завойко был награждён множеством орденов, и окончил службу в чине полного адмирала.

Его супруга, верная спутница во всех испытаниях, Юлия Егоровна Завойко, урождённая баронесса Врангель, вырастила и воспитала одиннадцать детей.

РАССКАЗЫ

Клан космонавта

Артур страдал от фантомной боли. Ему оторвало обе ноги при разведке четвёртой планеты системы Бланка. Погружённый до подбородка в густой раствор лечебной жидкости, он часто чувствовал, как от пяток до бёдер проскакивают режущие импульсы. Артур дёргался, извивался, пытался дотянуться до ног, но руки были мягко зафиксированы.

– Ты не молчи, ты кричи, – советовал ему врач.

Но Артур не мог выдавить ни звука во время приступов. Горло будто перехватывало стальным ошейником, и разведчик молча корчился в медицинской ванне.

Перед прыжком на базу Артур заснул. Врач добавил в жидкость анестетик и поламарин, средство анабиоза. Жизненные процессы в теле изуродованного разведчика замедлились в тысячи раз. Переход в пространстве продолжался около сотни стандартных лет. Звездолёт «Неустрашимый» должен был преодолеть десятки парсеков от системы Бланка до базы. Она крутилась на орбите возле голубой звезды в скоплении Тренога.

В госпитале базы Артур задержался надолго. Искусственные ноги не приживались. За двести лет, что «Неустрашимый» провёл в дальнем походе, изменились способы лечения. Для Артура они оказались слишком прогрессивными. Организм отторгал новые ткани. Культи начали бледнеть, кожа на них истончалась, появились признаки надвигающейся гангрены.

– Обратная сторона прогресса, – начальник госпиталя отодвинул в сторону пластиковые листки с данными анализов Артура. – Его тело не может приспособиться к новым материалам. А старых, тех времён, когда «Неустрашимый» уходил в поход, у нас не осталось. Синтезировать их не удаётся, видимо потому, что за основу взяты те же нынешние препараты.

Разведчик после десятка операций и долгого лечения неимоверно устал. Даже глаза он открывал с лёгким усилием.

– Дайте тележку, на ней буду ездить, – взмолился он как-то. – Не могу больше здесь лежать, умираю. Второй год лечите.

Его тревожило и то, что «Неустрашимый» после полутора лет стоянки на базе собирался в новый поход. Звездолёт был полностью отремонтирован, на него поставили новое оборудование.

К Артуру пришёл капитан «Неустрашимого».

– Я общался с врачами, – сказал он, глядя в глаза разведчика. – Они ничего не могут сделать. Придётся тебе остаться здесь. Сам понимаешь, без ног взять тебя не могу.

– Мне придётся ждать вас в холодильнике? – Артур закряхтел. Хотел перевалиться со спины на бок, но не смог.

– Да, другого пути нет. Прощай, разведчик, – капитан ушёл.

Артур, конечно, понимал всё. И знал, что разведчиком ему больше не быть, но он мог вернуться на «Неустрашимый» кем угодно. Если бы были ноги.

Специально для Артура в госпиталь принесли стереовизор. У него, в отличие от других членов экипажа, не было вживлённых имплантов, которые могли бесконтактно подсоединяться к сетям связи. Разведчикам вообще ничего не встраивали в организм. При их крайне напряжённой работе, связанной порой с огромными физическими нагрузками, импланты могли только повредить.

Сейчас он смотрел старт своего родного корабля на экране стереовизора. Рядом с ним сидела в кресле медсестра. Она закрыла глаза. Картинка пуска «Неустрашимого» транслировалась ей прямо в мозг.

Звездолёт уходил на край галактики, исследовать три звёздных системы, у которых ещё не было названий, только номера. Чем-то они привлекли внимание учёных на Земле. Но экипаж «Неустрашимого» это не интересовало. Их задача была проста – прибыть на место, исполнить стандартные регламентные работы, и вернуться обратно.

Звездолёт висел в пространстве рядом с базой, сцеплённый с ней множеством трубопроводов и транспортных линий. Постепенно они отваливались от корпуса корабля. Их оставалось всё меньше. Артур никогда раньше не видел, как звездолёты уходят в поход. Он знал, что происходит внутри. Весь экипаж сидит в креслах, каждый пристёгнут. В главной рубке на маленьком экране справа внизу, около самого пола, мелькают цифры. Они сообщают, сколько контактов ещё осталось с базой. С каждым отцепившимся трубопроводом их всё меньше и меньше. Когда вспыхнет ноль, капитан произнесёт молитву Богу Космоса Гюргару, положит правую руку на светящуюся лиловым полусферу, и мягко, основанием ладони, надавит на неё.