Битва у рифов

— Но не закончил это училище. Я помню.

— И что? Зато знаю побольше тех, кто получил диплом — раковину моллюска хитона. Именно я, ориентируясь по звёздам, привёл вас прямо к нашему кварталу рифов. Или было иначе? Типа, мы долго плутали, расспрашивали рыб, дети плакали…

— Не плутали. И Ориону помогли твои уроки.

— Вот именно! Итак…

— Ладно, ты меня убедил. Растолкуй мне очень плохой сон. Даже страшный!

— Страшный? Именно поэтому ты всю ночь стукалась об мой панцирь?

— Я не помню, что делала ночью. Я видела страшный сон и это главное. Я до сих пор под впечатлением.

Дионий отложил бутерброд и сказал:

— Давай, рассказывай. Сейчас мы во всём разберёмся.

Пальмира откашлялась и заговорила:

— Мне приснилось, будто мы поплыли в гости к моему брату Персею…

— Кстати! — сказал Дионий. — Мы обещали побывать у него в гостях. Он опоздал к началу соревнования, но таки приплыл и успел поздравить Ориона с победой в числе первых…

— Да, всё верно. Дорогой, дослушай до конца, будь любезен.

— Хорошо. Извини.

— Мы с тобой плыли над Передовыми рифами, — продолжила Пальмира. — Вокруг нас было много красивых рыб. Я запомнила, что день был солнечным, безветренным. На дне можно было рассмотреть каждый камешек. Кораллы искрились всеми цветами радуги…

— Совершенно нереальная картина. Не знаю более мрачного места, чем Передовые рифы, — пробормотал Дионий. — Там не может быть никаких камешков и искрящих кораллов. Беспросветная темень…

Пальмира укоризненно посмотрела на него, и Дионий тут же произнёс:

— Извини. Продолжай.

— Это был сон, дорогой!

— Да, да, понятно! И что случилось потом?

— Персей встретил нас, и мы поплыли в его пещеру…

— Убеждённый холостяк. Бакалавр наук. Астроном-профессионал. Написал какой-то труд, — пробормотал Дионий. — Вот он легко объяснил бы…

Пальмира сказала:

— Тебе, похоже, не интересно.

— Извини, дорогая. Сорвалось с языка. В общем, я понял, что мы приплыли в пещеру, в которой живёт твой брат. И что тебя испугало? То, что у него в доме всегда беспорядок? То, что повсюду валяются обрывки водорослей с какими-то записями и вычислениями? Или то, что он приобрёл ещё десяток трубчатых актиний и вставил в них увеличительные стёкла? Я, знаешь ли, к этому уже привык.

— Мы не доплыли до его пещеры.

— Ага, даже так! Ну-ну, интересно.

— Мы обогнули тот риф, в котором он живёт, и вдруг увидели, что со стороны Кораллового моря на нас надвигалась красная пелена. Она была ещё далеко, но ничего, кроме ужаса, я не почувствовала. А затем мы увидели, что из моря в нашу сторону мчались рыбы. Они убегали, спасаясь от этой пелены. Наконец мы рассмотрели, что это была не пелена, а тысячи и даже миллионы звёзд терновый венец.

— Морских звёзд?

— Да. Всё, к чему они прикасались, становилось чёрным и разрушалось прямо у нас на глазах. Поэтому не называй меня больше морской звёздочкой.

— Хорошо, не буду. И что было дальше?

— Мы в ужасе бросились бежать.

— Что, я тоже бросился бежать?

— И я, и ты, и Персей.

— Странно. Я, вообще-то, не рыба-кролик, могу за себя постоять. И за тебя, разумеется. Ну-ну, и что было потом?

— Мы отплыли и издалека увидели, что тот риф, в котором жил Персей, стал чёрным, а потом рассыпался. Терновые венцы уже были повсюду. Рыбы метались в страхе. Им некуда было отступать! А затем венцы и нас окружили со всех сторон. Эти длинные красные иглы…до сих пор у меня перед глазами. Я испугалась и проснулась. Вот такой страшный сон.

— Ты просто неудобно лежала во сне, — сказал Дионий.

— Да? И всё? — удивилась Пальмира.

— Почему всё? Отвечаю по порядку. Во-первых, терновые венцы не рыбы, плавать не умеют. Они ползают по дну. Поэтому никакую пелену они создать не могут. Ковёр — ещё куда ни шло. Во-вторых, такого скопления венцов не бывает.

— Правда? Дорогой, ты в этом уверен?

— Ещё как! Когда я учился в училище, был, между прочим, а числе лучших учеников. И наша группа проходила практику в Коралловом море.

— Я забыла, почему ты не закончил училище.

— Меня зачислили в команду гонщиков. Гонщиков! Всё прочее отошло на второй план.

— Ах, да! Я вспомнила! Извини, что перебила.

— Ничего страшного. Нить моего повествования никогда не обрывается, я всё помню. Могу перечислить тех рыб, для которых терновые венцы являются деликатесом. Во время практики я видел огромное число рыб, которые рыскали в Коралловом море, чтобы полакомиться этими звёздами. Настоящие охотники! Никто не был способен замаскироваться, если они вели охоту.

— И что?

— Что значит «и что», дорогая? Они рыскали. Понимаешь? То есть, просто так деликатесы на дне не валялись. Их было очень мало. Деликатес!

Пальмира задумалась, затем сказала:

— Может быть, я на самом деле ночью неуютно чувствовала себя внутри панциря…

— Наверняка.

— Ладно, дорогой. Ты меня успокоил.

Пальмира изобразила улыбку. Прошло немного времени, и она спросила с озабоченным видом:

— Дорогой, а если огромные полчища этих звёзд до поры до времени будут прятаться на дне, а потом ка-а-а-к выскочат!!!