Берегини

Йорунн попятилась, чувствуя, как краска заливает щеки, но Эйвинд легко подхватил девушку на руки и крепко поцеловал. Девчонки затеяли водить вокруг них хоровод, воины весело смеялись, кто-то принес свистелки и рожки, стал играть плясовую… Только вождю и ведунье было не до веселья, хотя со стороны этого никто и не замечал. Золотистые волосы Эйвинда упали Йорунн на лицо, мягко щекотали шею. От него пахло хмельным медом и мятными травами, и тепло от его рук шло удивительное – мягкое, завораживающее, пронизывающее до глубины души и тела. А конунгу чудилось, будто он не девичье тело в руках держит – огонь сжимает, ослепительный, ласковый, дарующий силу и жизнь…

– Пощади ее, вождь! – хором взмолились подружки. – Смилуйся, отпусти!

 Йорунн первой отслонилась от Эйвинда, медленно открыла глаза. И в глубине их вождь увидел отблеск того самого священного пламени, которое чувствовал, обнимая ее.

– Отчего же не пощадить, – проговорил конунг. Он бережно опустил девушку на землю и непритворно вздохнул: – Придется…

Йорунн улыбнулась ему и убежала с хохочущими подружками.

В эту ночь спать не ложились.

Когда солнце ненадолго опустилось за край моря, люди собрались у костров. Кто хотел, тот плясал, иные оставались за столом и пили пиво, остальные сидели у огня и слушали рассказы о похождениях богов и подвигах, совершенных людьми. Хорошо, когда воинам есть что сказать о своих сражениях и победах, но еще больше славы приносят истории о несокрушимой силе, мужестве и благородстве их отцов, дедов и прадедов. Девушки тоже расселись возле костра – сначала слушали, потом завели свои негромкие беседы.

– Скажи, Йорунн, – полюбопытствовала Ингрид, – правда ли, что в ваших краях ведунам и ведуньям не позволено замуж выходить и жениться?

– Неправда, – улыбнулась девушка. – Иначе откуда бы я взялась? Мои мать и отец оба ведунами были, да еще какими! Правда, Велена-матушка с детства ведовством занималась, ее бабушка моя учила. А у батюшки в роду были рыбаки да охотники – силой от рождения он не владел. Но зато любить умел, как никто другой. Батюшка еще мальчишкой был, когда глянулась ему Велена, сероглазая дочка ведуньи. С тех пор он и стал в гости к ней захаживать, помогать во всем, да заодно науку ведовскую перенимать. Не все у него получалось сразу, не все выходило гладко, но зато своим трудом и терпением ради матушкиной любви он добился того, что боги пробудили в нем дар, а священный огонь открыл ему свою душу. После этого он принял новое имя – Огнь Всеславич, и женился на матушке. А вскоре у них и я родилась…

Йорунн замолчала, глядя куда-то вдаль, и лицо ее было грустным.

– Впрочем, – спустя какое-то время, проговорила она, – одиночество для ведунов тоже не редкость. Не всякий, как батюшка, способен понять человека, наделенного даром. Не каждая жена вытерпит мужа, который целыми днями возится с больными да немощными. И не каждому мужу понравится, если в брачную ночь молодую жену позовут принимать у кого-нибудь роды. Кто сам такой груз не носил, тому тяжело с нашей долей смириться.

Девчонки задумчиво переглянулись. А Йорунн придвинулась ближе к Долгождане, прошептала ей на ухо:

– Я еще вчера березовых веточек наломала, думала из них венки сплести. Дома-то нынче купальскую ночь справляют… Пойдем, погадаем?

Глава 12

Небо было красивое: все в желтых и рыжих сполохах, а возле самого горизонта сквозь тонкую полосу ночных облаков проглядывало алое недремлющее солнце. Говорили, что в эту короткую летнюю ночь Даждьбог соединяется со своей возлюбленной, ясной Зарей, потому многие старались именно в праздник поладить с тем, кого выбрало сердце. Ну, а если не вышло, то хотя бы погадать о любви.

Море встретило их негромким плеском волн о прибрежные камни. Дома Любомира и Долгождана опускали украшенные лентами венки в спокойные темные воды реки Воронки, а потом шли вдоль берега и высматривали: не утонет ли венок, суля болезнь или скорую смерть? Или прибьет его к берегу, как знак скорого замужества? Но каждый год виделось одно и то же: их венки уплывали рядышком в неизведанную даль, скрывались из виду, терялись за поворотом. Кто подумать мог, что именно так все и случится?

– Как бы мы ни старались, море вынесет их на берег, – проговорила Долгождана, прижимая к груди заветный венок. – Гляди, как прибивает…

– А ты размахнись и подальше закинь, – отозвалась Йорунн. – Великая Мать обманывать не станет, и если не судьба тебе замуж выйти, не поможет и штормовая волна.

Долгождана тихонько рассмеялась и следом за подругой бросила в воду свой венок. Девушки взобрались повыше на камни, стали смотреть. Прохладный ветер изредка доносил до их слуха звуки голосов и обрывки веселых мелодий.

– Не потонули, и то хорошо, – сказала Йорунн, зябко передернув плечами. – Я вот думаю еще до зари, пока солнце не встало, за травами пойти. В эту ночь вся сила целебная в них проявляется. А на заре живительной росы с листьев наберу – пригодится.

– Не страшно одной-то идти? – спросила Долгождана. – Может, с тобой сходить?