СТАНКЕВИЧ. В том смысле, что тогда он не дает нам морального превосходства. Потому что, в сущности, мы совершаем его для собственного удовольствия.
ЛЮБОВЬ. Даже если это делает счастливым другого?
СТАНКЕВИЧ. Последствия здесь не играют роли.
ЛЮБОВЬ. А действовать из чувства долга, если это ведет к несчастью?..
СТАНКЕВИЧ. Да, это нравственно.
ЛЮБОВЬ (робко). В Германии, может быть… 1 Я знаю (нем.).
СТАНКЕВИЧ (настойчиво). У Канта человека судят только по его намерениям.
ЛЮБОВЬ (все еще робко). Дурак тоже может действовать из лучших побуждений.
СТАНКЕВИЧ (взрывается). И действует! Откуда мне было знать, что Натали Беер ошибочно истолкует мои намерения? Я говорил с ней только о философии!
ЛЮБОВЬ. Да, и надо быть дурой, чтобы повторить эту ошибку. (Достает маленький перочинный ножик и протягивает ему.) Я нашла - вот. Это, кажется, ваш перочинный ножик.
СТАНКЕВИЧ. Мой? Нет, это не мой.
ЛЮБОВЬ. Как, разве вы не теряли такой?
СТАНКЕВИЧ. Нет. (Пауза.) Возможно, мне бы стоило такой иметь.
ЛЮБОВЬ. Может, возьмете…
МИХАИЛ врывается в комнату. На каждом плече у него по набитой сумке.
МИХАИЛ. Мы уезжаем!
Он вешает одну сумку на плечо Станкевича. В этот момент в комнату поспешно входят ТАТЬЯНА, АЛЕКСАНДРА И ВАРЕНЬКА. ОНИ говорят, перебивая друг друга, в то время, как Михаил собирает свои книги со стола и нагружает ими Станкевича.
ВАРЕНЬКА. Мишель - ну хоть раз в жизни…
ТАТЬЯНА, АЛЕКСАНДРА. Неуезжай, неуезжай! Что ты будешь делать? Мы уговорим отца…
СТАНКЕВИЧ. ЧТО случилось?
МИХАИЛ. "Dahin! Dahin! Lass uns ziehn!"1 TAT ь ЯНА. Когда ты вернешься?
МИХАИЛ. Никогда! (Начинает тянуть за собой Станкевича к двери, которая ведет в сад.) Я велел Семену задержать почтовых - я еду в Москву!
ВАРВАРА тоже вбегает в комнату и присоединяется к общему беспорядку.
ВАРВАРА. ТЫ разбил отцу сердце! Когда приедешь в Москву, пойди к Пливе и закажи еще метр серого шелка - запомнил? - серого шелка!
Михаил, Станкевич, Варвара, Варенька, Татьяна, Александра и еще двое дворовых с вещами проходят через сад, под звук общих причитаний и упреков. 1 "Туда, туда лежит наш путь!" (нем.) Сокращенная цитата из песни Миньоны, героини романа И.-В. Гете «Годы учения Вильгельма Мейстера».
МИХАИЛ. Мне не нужны родители! Я отрекаюсь от них! Они не существуют! Они меня никогда больше не увидят!
Беспорядочная процессия исчезает из виду, а затем стихают и голоса. Любовь остается одна в комнате, садится за стол. Входит АЛЕКСАНДР; замечает ее и садится рядом. Он сильно постарел с тех пор, как мы видели его в последний раз всего два с половиной года назад. Он наполовину слеп, а теперь еще и на три четверти потерял силы.
АЛЕКСАНДР. Я сам доктор философии. Мы не занимались болтовней о какой-то внутренней жизни. Философия заключается в умении умерять свою жизнь так, чтобы множество жизней могло сосуществовать с той долей свободы и справедливости, какая позволяет удерживать их вместе, а не с той, что заставит их разлететься в разные стороны, от чего вреда будет больше. Я не деспот. Для Михаила смириться с моими желаниями было бы похвально и, да, философски оправдано; для меня пойти у него на поводу было бы абсурдно и достойно презрения. Мой сын говорит, что я мучил тебя во время твоей помолвки. Тебя, мою любимую дочь. Неужели это правда?
Любовь прижимается и плачет у него на груди.
Как, должно быть, изменилась жизнь, пока мне казалось, что она стоит на месте.
Весна 1836 г.
Сад и дом.
НЯНЬКА (крепостная) толкает коляску с плачущим младенцем по саду, в сторону от дома, постепенно удаляясь из виду. АЛЕКСАНДР и ЛЮБОВЬ на том же месте, ее голова у его груди, он перебирает ее волосы.
ЛЮБОВЬ. У-у, чудесно, чеши сильнее.
Из дальней части сада входит ВАРЕНЬКА. На руках у нее ноющий младенец. ТАТЬЯНА толкает пустую коляску, АЛЕКСАНДРА пританцовывает рядом. Все они направляются в дом.
АЛЕКСАНДРА. Зачем идти в дом? Ты можешь и здесь покормить. Мы скажем, если кто пойдет.
ВАРЕНЬКА. ТЫ маленький обжора, вот ты кто.
АЛЕКСАНДРА. Варенька, а можно мне разок?
ТАТЬЯНА. Вот дура, разве можно?
АЛЕКСАНДРА. Сама дура, мне просто хочется попробовать.:…? ';
ВАРЕНЬКА уносит ребенка в дом. АЛЕКСАНДРА уходит с ней. Татьяна достает из коляски корзину с крыжовником, затем замечает струйку дыма, поднимающуюся из гамака. Подкрадывается незаметно к гамаку.
ВАРВАРА. Куда делся Михаил? Сначала велит, чтобы Маша сделала ему лимонад, а потом исчезает неизвестно куда.
ЛЮБОВЬ. Он в саду, работает.
ВАРВАРА. Надо бы свечку зажечь.
Татьяна с расстояния пытается попасть ягодой в гамак - безрезультатно.
ЛЮБОВЬ. Он привез журнал со своей статьей.
АЛЕКСАНДР. Последняя капля. Журналистика.
ВАРВАРА. А тут еще что такое?
АЛЕКСАНДР. У нее вши.
ЛЮБОВЬ. Нет у меня вшей.
АЛЕКСАНДР.Я вижу их ножки и ручки.
Любовь поспешно отстраняется от него.
ЛЮБОВЬ. ТЫ бы их не заметил, будь они с божью коровку.
ВАРВАРА. Какой еще журнал?
АЛЕКСАНДР. Трансцендентный Абсолют или Вселенский Идиотизм. Моя нянька мыла мне голову водой, процеженной через золу - смерть для вшей.
ЛЮБОВЬ. Нет у меня никаких вшей! (Передает журнал Варваре.) "Телескоп"!