Бенни и омар

Пришёл па, что-то бормоча себе под нос.

– В чём… – он резко замолчал. – Боже мой. Он красный, как помидор.

– Знаю. Пожалуй, я лучше принесу крем.

Бенни мог наблюдать за движением теней на стене. Тень Ма исчезла. Тень отца приглаживала чёлку. Она переместилась в комнату. Кровать, скрипнув, просела в ногах.

– О, Бенни, – произнёс отец. – Откуда я мог знать, что эти крыши сотворят с тобой? Пожалуй, это уже слишком. Возможно, ты уже достаточно наказан.

Вернулась ма.

– Надави сюда, дорогой.

Кровать снова спружинила, и Бенни почувствовал, как его спину смазывают холодящим ^{Судокремом} (126). Он охнул от боли.

– Тихо, Бернард. Теперь не двигайся.

Бенни расслабил плечи, ощущая, как успокаивающий лосьон проникает глубоко в кожу.

– Бенни, ты проснулся?

– Да, па.

– Ты подумал о своём поведении? О последних нескольких неделях?

– Ага.

– Ты должен понять, что был неправ, Бернард.

– Наверно.

– Наверно? Ты бросил брата одного. Ты рисковал собственной жизнью, катаясь на мопеде по столь загруженной дороге.

К этому моменту всё сложилось идеально для Бенни. Всё, что ему надо было сделать, это залиться горючими слезами или достаточно убедительно попросить прощения, и всё бы закончилось синхронными рыданиями и групповыми объятиями. Но нет! Ему обязательно надо было всё испортить!

– Всё было бы хорошо, – произнёс Бенни, – если бы Джордж просто оставался на кушетке.

Рука, смазывавшая спину, остановилась, и вес, проминавший кровать, исчез.

– Я должен был понять, – произнёс отец. – Боже, ты никогда не поймёшь, да?

– Па?

– О, перестань, Бенни. Просто перестань.

– Мам!

– Нет смысла с тобой разговаривать. Никакого. Ты, должно быть, ни минуты не потратил на раздумья о том, что произошло.

– Я подумал, – запротестовал Бенни, разворачиваясь.

– Ну, конечно, – сказал отец. – Конечно, ты подумал.

Они закрыли за собой дверь. А Бенни стал биться головой о подушку. Дурак! Дурак! Дурак!

Каждый будний вечер Бенни должен был подниматься к себе, чтобы следующие два часа заниматься исключительно учёбой. Реальная учёба всегда могла стать альтернативой исправительным работам, но он не часто её выбирал. Однажды он попробовал, и ему не понравилось. Раньше, когда они жили в Уэксфорде, всегда можно было украдкой вздремнуть. Но здесь не было ни скрипучих ступеней, ни громко хлопающих дверей, предупреждающих тебя, что вот-вот должна нагрянуть инспекция. Так что он как минимум обязан был всё это время сидеть за столом.

За окном было абсолютно не на что смотреть, не считая насекомых. Если ему было достаточно скучно, Бенни мог взирать на них часами. Это наблюдение за жизнью в естественной среде, говорил он себе. И вот однажды вечером одного из вторников он занимался тем, что таращил глаза на несчастного палочника, когда в зоне его видимости возникла голова Омара.

– Боже, – вскрикнул Бенни, от неожиданности свалившись со стула.

Это развеселило Омара сверх меры. Он громко загоготал, в свете настольной лампы став похожим на горгулью.

– Бинни. Asslama.

Бенни быстро взял себя в руки. Если Па услышал хотя бы что-то из этого шума, здесь вскорости произойдёт убийство.

– Sh’nawalek?

– Я в порядке. А теперь потише, ладно?

– А?

– Тихо. Mafi громкость.

Но слова были бесполезны. Сквозь оконное стекло шёпот не просачивался. Бенни открыл окно.

– Омар. Шшш! Папа в ярости.

Реакции – ноль.

– Па. Грр. Грр, – Бенни нахмурил брови и скривил лицо.

Омар понял.

– Па. ^{Дэвид Бэннер Халк} (127).

– Na’am. Халк.

– Бинни. Омар. Поиграем?

– Laa. Сегодня mafi игры, Омар. Теперь вообще mafi игры.

– Бинни придурок.

– Омар beleed! – стоя посреди комнаты и ругаясь со своим другом, Бенни с лёгкостью позабыл о тех огромных неприятностях, которые у него сейчас имелись.

– Бинни. Омар. Би Джиз?

– Да, мы всё ещё братья. Но мой родной брат поранился… э-э… Джорджи. Би Джи Бенни. Подлиза?

Омар помнил Подлизу ещё по той ночи, когда они смотрели Чемпионат Ирландии.

– Джорджи Подлиза.

– Да, Подлиза. Произошёл несчастный случай, – Бенни ударил себя по лбу, а затем пальцами изобразил волнистые потёки крови.

Омар вздрогнул.

– Поверхностная рана. Он будет жить?

– Да. Na’am. Но я, возможно, нет.

Омар запрыгнул в окно. Вот так просто, минимум усилий – и он уже внутри.

– Нет! Омар, нет! Большая mushkela. Па в ярости. Очень много злого вуду.

– Бинни идиот.

– Сейчас ты должен уйти, Омар, – в отчаянии прошептал Бенни.

– Уехать, куда глаза глядят?

– Именно. Давай же, иди. Па свирепствует.

Омар поднял палец.

– Laa. Па, Омар – хорошие приятели. Омар записал ^{всё Королевство Наблюдателей} (128).

– Это было раньше. Он думал, что ты – сын Гама… Омар Барт Гама.

Омар побледнел.

– Mafi Барт Гама! Mush behee!

– Я знаю, знаю. Но мне надо было что-то сказать. А теперь иди. Emshee!

Омар неожиданно улыбнулся. С некоторой долей нервозности.

– А… Sidee Шоу.

Бенни резко обернулся, чуть не вывехнув себе шею. В дверях стоял Па.

– Добрый вечер, Омар, – произнёс он.

– Asslama. Как дела, парднёр?

– Мне кажется, ты забыл правила, Бенни.

– Нет, нет, честно, Па. Он только что появился. Я пытался заставить его уйти.

– Ну, конечно.

– Правда.

– А мне так не показалось.