Бенни и омар

Вместо того, чтобы беспрепятственно перешагнуть окно, его ступня налетела на раму. Джорджи вышел в окно, но его ноги остались в комнате. Для Бенни и большинства молодых людей ситуация такого сорта не является проблемой. Быстрый перекат и содранный локоть – как результат. К сожалению, прирождённые качества распределяются в зависимости от набора генов, и Джорджи был актёром, а не атлетом. Поэтому вместо того, чтобы свернуться клубочком, Джордж рухнул как ^{Хитрый Койот Вайл} (124) с обрыва: вперёд подбородком, бесполезно размахивая руками. Эта ночь явно была не ночью Джорджа. Облицовка вокруг коттеджа была всего около восемнадцати дюймов в ширину, и всё же он умудрился приземлиться головой именно на неё.

Бенни произнёс на прощание свое m’asslamas и с разбегу запрыгнул на стену. Иных развлечений в окрестностях не наблюдалось, а Омар был не в настроении общаться. Он не грубил и не огрызался, просто молчал, а его глаза блуждали, не фокусируясь ни на чём конкретном.

Бенни быстро побежал вдоль стены. У шарообразных уличных фонарей кучковались охранники. Впрочем, никаких признаков присутствия Мохаммеда не наблюдалось. Наверное, он ушёл трепать нервы очередному ни в чём не повинному бедолаге.

Бенни прокрался к своему окну. Оно всё ещё было открыто, как он его и оставил. Бенни упёрся руками в раму и запрыгнул в свою комнату, по-кошачьи приземлившись на кровать. Так здорово быть спортсменом, не правда ли? По телевизору кто-то кричал. Больше всего это походило на визг поросёнка. Но не мог же малыш Джорджи смотреть что-то вроде ужастика, правда?

Внезапно в дверном проёме возник Пат Шоу – чёрный силуэт в белом обрамлении.

– Вот ты где, значит! – заорал отец. В его голосе слышались колючие нотки, похожие на зазубрины по краю крышки консервной банки, которые цепляют кожу, если провести по ним большим пальцем.

Я – покойник, подумал Бенни. И он был прав. Па схватил его за шиворот, таща за собой к двери в ванную.

– Ты слышишь это, да?

Визг шёл не из телевизора, а из ванной. Это был Джордж. У Бенни возникло ощущение, будто внутри его живота по кишечнику скачет обезьяна.

– Это плачет твой младший брат, – Бенни ухом чувствовал дыхание Па. – А ты знаешь, почему он плачет? Знаешь?

Бенни не знал.

– Ну, знаешь?

– Нет, пап, я…

– Не пытайся меня одурачить! Твой девятилетний брат заливается там слезами, потому что истекает кровью.

– Я не…

– Заткнись! Он стекает кровью, потому что разбился, выпав из окна, в то время, как ты должен был присматривать за ним. Бедный Джорджи беспокоился, что с тобой могло что-то произойти! Ты можешь в это поверить? Я мог бы ему сказать, что ты этого не достоин. И знаешь ли ты, откуда мне это известно? Знаешь?

Тишина.

– Ну, знаешь?

– А-га.

– Я это знаю, потому что видел тебя шатающимся по городу с твоим маленьким приятелем Омаром!

Из-за двери раздался вскрик. Пальцы Пата Шоу болезненно впились Бенни в плечо.

– Как ты мог так поступить? Как ты мог?

Бенни не знал. Он не мог ни о чём думать. Он был в шоке.

– Оставить его одного! Его могли убить!

– Я просто…

– Заткнись! Закрой свой рот, Бенни! Никаких отговорок! Называешь себя братом? Ты не брат. И не сын. Ты – не часть нашей семьи. Потому что члены семьи думают друг о друге хотя бы иногда.

Ситуация с каждой минутой пугала Бенни всё больше. Он не мог припомнить, чтобы когда-либо видел отца настолько сердитым. Сам собой возникал вопрос: насколько серьёзно поранился Джорджи?

– Это была ложь. Абсолютно всё – ложь. Этот Омар – никакой не сын охранника.

– Да, но…

– Мне неинтересны твои истории. Я всё знаю. Я позвонил мистеру Кхайсси. У них уже возникали с ним проблемы раньше. Он – маленький вор! И хулиган!

Из глаз Бенни покатились слёзы.

– О, ну, началось. Крокодильи слёзы. Даже не думай реветь, парень. На этот раз тебе не отвертеться.

Бенни не знал, что делать. Что он должен был сказать?

– Па, прости.

Пат Шоу рассмеялся. Безрадостным, полным боли смехом.

– Прости. Прости! Единственное, о чём ты сожалеешь – это о том, что тебя поймали.

– Нет, правда.

– Заткнись, Бенни. Я слишком зол, чтобы с тобой разговаривать.

Там, за дверью, продолжал рыдать Джордж. Бенни ощутил жгучее желание стать незаметным. На минуту у него это получилось. За спиной Бенни тяжело дышал отец, будто только что пробежал круг на беговой дорожке.

В парадную дверь постучали.

– Должно быть, это они, – пробормотал Пат Шоу. Он бегом понёсся к двери, таща своего рыдающего сына за собой. – Сиди здесь, – сказал он, резко усаживая Бенни в кресло. – И чтобы ни единого звука или движения.

Он шагнул к двери, затем вернулся.

– И не думай, что я забуду об этом, – прошептал он. Этот его новый тон был даже страшнее, чем крик. – Я не собираюсь успокаиваться. Я сделаю всё, от меня зависящее, чтобы оставаться столь же рассерженным. Я заставлю тебя сожалеть об этой ночи ещё очень долго.

Бенни трясло. И как всегда, виной всему оказался Джордж. Этот мелкий не мог даже просто спокойно посидеть на диване. Ему обязательно надо было припереться, куда не просят, и выпасть из окна. Как обычно.

За дверью стоял Талал Кхайсси, администратор посёлка.