Белый тигр

Мелькнула совершенно идиотская мысль — хорошо, что мы не монголы — и даже хихикнул пару раз. Семен с откровенным удивлением воззрился на меня, в ответ я лишь махнул рукой.

— Вперед, други, вон шатер главного злодея.

Отмахиваясь от поредевших монгол, приблизились к главной ставке Хулагу-хана — его охрана билась отчаянно, но безуспешно. Половину положили курсанты, сделав пару залпов, ну и мы прошлись очередями-шедеврами немецкой военной индустрии. Когда монгольский предводитель вылез из шатра — зазвенел и вскипел воздух, так я видел появление хана «третьим глазом».

— Всем стоять — приказал я нашему отряду. Хулагу-хан воздел руки, производя какие-то пассы.

— Семен, давай — мы одновременно подняли пулеметы. Они закашлялись у нас на первых выстрелах — подергал затвор, без толку. Перевел взгляд на Скуратова — дуло его пулемета стало белеть, раскаляться, металл потек каплями.

— Бросай ствол — заорал я Семену.

— Ась?

— Брось пулемет, дурак.

Видно, только сейчас его обжег горячий металл — Скуратов взвыл и отбросил MG — 34 наземь, тряся обожженными руками. Свой-то я выбросил гораздо раньше.

— Всем стоять и в схватку не лезть, вас это тоже касается — глянул строго на тигров. Они тут же уселись ко мне задницей и принялись облизывать свои мордахи. Спрыгнув с коня, не спеша, направился к Хулагу-хану, спокойно меня дожидавшемуся. Пока шел, успел услышать с правого фланга треск карабинов, перемежаемый пулеметными очередями. Такие же звуки слышались в далеком тылу монголо-татар. В самый последний момент послали таки в тыл врага полк морской пехоты, отдав им тридцать пулеметов КПВ, ну а ручных пулеметов у них и так было в достатке. Метрах с тридцати попробовал врезать черного шамана энергоударом — увернулся нехристь. Вспомнив совет Карчи, скинул с себя одежку до пояса. Мой ход с раздеванием отчего-то не понравился хану — он отчетливо выругался и зашипел. Я решил применить телепорт, все сделал правильно, ошибся в конце — это едва не стоило мне жизни. Сделав очередной шаг, оказался за спиной Хулагу-хана и здесь допустил грубейший просчет — вместо того, чтобы без затей перерезать глотку монголу вытащил АПС. Упустил время с передергиванием затвора. Черный шаман с пол-оборота ударил меня энергоударом, сшиб меня с ног и кинулся в мою сторону. Мне не хватало каких-то секунд для введения себя в боевой режим, подумал.

— Все, пи…ец.

Ан, нет, произошло чудо, по-другому никак не назовешь. Левую сторону груди обожгло — скосив глаза, успел заметить, два тоненьких лучика, воткнувшиеся в лоб Хулагу-хана и оставивших в нем две дырочки. Монгол брыкнулся на спину, изо рта повалил дым — мы уже это проходили, схватил с поясного ремня баклажку и плеснул в дым и в рот черному шаману. Раздался дикий вой и на меня посыпались крупные хлопья сажи. Глянул на татуировку — глаза тигра пылали рубиновым цветом, а сам рисунок стал рельефным. — ну Карчи дает, по сути он меня спас, заслужил орден шаман, заслужил. Охрана кинулась ко мне, тут же мельтешил Семен.

— Чем ты его приложил, Государь?

— Ай, все потом, воды мне и похолодней. Намочив подвернувшуюся тряпицу водой, приложил к татуировке — полегчало, а вообще жжет немилосердно.

— Петр, где Сынок? — спросил я телохранителя.

— Вон упал и лежит, может ему голову напекло?

— Ерунду говоришь, достань из шатра самый большой ковер и натяните его над тигром.

— Федор, хлопните любую коняшку, вон их сколько беспризорных бегает и разрубите на куски. Найдите таган, да сварите пару кусков с сахарной косточкой.

— Сынка накормим.

Прослеживалась явная связь между тигром и моей татуировкой — вернее ее действием. Я видел, тигр потерял много сил, сам бывал в таком положении.

Если бы все произошло не со мной, просто не поверил произошедшему событию, так и сказал Семену. Тот в сомнении долго крутил головой. К нам подскочил спецназовец.

— Государь, че с трупом главного хана делать?

— Сжечь немедля.

Охрана выволокла из шатра резное кресло, похоже китайской работы, но прежде чем усесться в тенечке — покормил Сынка. Он жадно чавкал, глотая куски, доев последнее, благодарно лизнул мне руку, поднялся и, шатаясь, побрел со мной к креслу. Заснули одновременно, отдохнув часик, поднялся.

— Ну что, кухари, как конина?

— Шурпа готова, Государь — отрапортовал телохранитель.

— Налейте в какую ни то посудину и дайте Сынку, пусть похлебает.

— Чево там с трофеями?

— Без твоего приказа не смотрели в шатре, Государь.

— Ну, пойдем, глянем.

Зашли в шатер — в углу, укрытые коврами, обнаружились семь сундуков. Шесть с золотыми и серебряными монетами, а седьмой с ювелирными украшениями.

— Петр, возьми людей, деньги и прочее пересчитать, составить опись, сундуки опечатать.

— Сделаем, Государь, не сумлевайся.

Выйдя из шатра, приказал бросить овчину рядом с Сынком, привалился к его боку и заснул — подустал что-то сегодня.

Меня разбудил Семен.

— Вставай, Владимир, разбили монгол окончательно.

— Сколько я спал?

— Четыре часа, Государь.