Белый тигр

Перекусить не мешает, с утра маковой росинки во рту не было, да и жару переждать в тенечке неплохо. За обедом, перейдя к сбитню, квасу и чаю, начали обмениваться мнениями о предстоящей баталии. Я слушал вполуха — переговорено на десять рядов, чего зря тарахтеть, думал о другом.

С тех пор, когда меня угораздило попасть в XIII век, нет спокойной жизни, то война, то выбрыки при хронопереходе — надоело.

Ей Богу, поцарствую до 1300 года и ну ее на фуй, эту власть. Сынишка к тому времени подрастет, наберется опыта и флаг ему в руки, пусть заправляет и ведет государство наше к процветанию. С меня хватит, вернусь домой, в родной 1980 год, может и Семен согласится уйти со мной. Пхнул его в бок и поделился мыслями вполголоса.

— Дык, я не против Владимир. — глядишь, мы там для народа полезного чего сделаем.

Я поднял указательный палец

_ О, Семен, зришь в корень, глядишь, и вышибем воров от власти. — подмигнул Скуратову, в ответ тот ощерился. Поутру, выйдя из шатра, глянул на восходящее солнце — темно-багровый диск, не спеша, поднимался над горизонтом. Семен, кивнув на восход, заметил.

— Ишь, солнышко знак дает, много кровушки в сече прольется. Давненько таких кровавых рассветов не наблюдал.

Я кликнул слугу, тянувшего шею в сторону поднимавшейся зари.

— Лей давай, неча пялиться.

Умывшись, сели со Скуратовым завтракать, снаружи раздался стук копыт и приглушенная перебранка гонца с телохранителями. Позвонил в колокольчик, в шатер засунул голову Петр.

— Вы почто гонца не пускаете?

Гонец из башкирской дивизии доложился.

— Бачка-царь, татары в дневном переходе, моя десятка их видела. Идут большой ордой.

Кинул ему серебряную монету, гонец исчез.

— Семен, езжай на фланг, поторопи пехоту — если в землю не зароются, то татары быстро их из луков перещелкают. — Да чтобы подводы подготовили к вечеру — орудия развести по позициям.

Весь день прошел в суете, собрались во второй половине дня, последний раз обговорили план ведения сражения и подачу условных сигналов. В районе семи часов вечера на позициях в огороженном участке принялся клепать орудия и пулеметы. После их производства, на синтезаторе взялся за боеприпасы. На пулемет КПВ — пятьдесят коробок со снаряженными лентами, на MG — 34 — восемьдесят. Затем пошли снаряды: шрапнель-граната; шрапнель-граната, на каждое орудие по сто ящиков — т. е. по пятьсот снарядов.

Закончив здесь, поехали на правый фланг — там занимался до глубокой ночи. При свете факелов добрались до нашего временного пристанища. Ужинали втроем, Карчи, по обыкновению травил байки — мы с Семеном похахатывали. Шаман, вдруг став серьезным, заявил.

— Владимир, тебе завтра биться с Хулагу-ханом, окружи себя телохранителями, и Семен пускай подстрахует. — Тигров побереги, не совладают они, ты сам знаешь. — вот возьми полную баклажку, в старой поди заговоренного настоя не осталось.

Мы с ним произвели обмен емкостями, и Карчи удалился.

— Семен, разговор слышал?

— Ага, это вы про черного шамана?

— Угу, про него родимого.

— Слушай сюда, завтра в атаку прихватим по немецкому пулемету. — я прошлый раз из АПС не мог в того гада попасть, может в два серьезных ствола зацепим демона?

— Ничего, Владимир, вдвоем — то завалим стервеца, надеюсь.

Покалякав, минут десять, разбежались спать.

Х глава

День 26 мая 1254 начался с густого тумана, покрывшего степь непроницаемым пологом. Звуки вязли в нем, словно в вате, а взгляду дальше метра ничего увидеть не давалось. Выверты погоды нам не понравились — воевать собрались, понимаешь, а тут такое безобразие. Мы с Семеном насели на Карчи.

— Ты шаман или погулять вышел, делай нормальную погоду и весь сказ.

Карчи отбрыкивался, шипел и ругался — его зацепил Семен.

— Ты совсем квалификацию потерял, когда женился все силы, поди, Екатерине отдаешь, на шаманство совсем не осталось. Га-га-га.

Смех смехом, а чего делать-то? К счастью к десяти утра туман рассеялся, оставив после себя капли росы на зеленой траве. Задул свежий ветерок, утреннее солнышко ощутимо пригревало. День обещал быть ясным и погожим. Приказав тиграм лежать возле вышки, сами поднялись на десятиметровую высоту. Шаман суетился с видеокамерой. Савелий Хват с Анохиным и начальником артиллерии полковником Суховым Александром Павловичем обступили радиста. Полковник Сухов — начальник канонирской школы в Нижнем Новгороде к нам приглашен поработать из 2029 года. Умный и толковый мужик — дослужился до полковника от рядового, сначала закончил артиллерийское училище, а затем академию, имеет правительственные награды. Служит не за страх, а за совесть. Покажет себя здесь, ей Богу дам ему генеральское звание. Василий прервал мои размышления — на связи Толгат-хан.

— Государь, монголы в семи километрах от нас, ждем приказа о наступлении.

— О ложном наступлении — машинально поправил я.

— Толгат-хан, через пять минут мой радист отстучит три семерки — это сигнал к атаке.

Слушай, может тебе не стоит принимать участие, битва вся впереди.

— Я не брошу своих воинов — послышалось в ответ.