Белый клык

So he arose and trotted forlornly back to camp, pausing once, and twice, to sit down and whimper and to listen to the call that still sounded in the depths of the forest.	Белый Клык встал и грустно поплелся в поселок, но по дороге раза два остановился и поскулил, прислушиваясь к зову, который все еще летел из лесной чащи.
In the Wild the time of a mother with her young is short; but under the dominion of man it is sometimes even shorter.	В Северной глуши мать и детеныш недолго живут друг подле друга, но люди часто сокращают и этот короткий срок.
Thus it was with White Fang.	Так было и с Белым Клыком.
Grey Beaver was in the debt of Three Eagles.	Серый Бобр задолжал другому индейцу, которого звали Три Орла.
Three Eagles was going away on a trip up the Mackenzie to the Great Slave Lake.	А Три Орла уходил вверх по реке Маккензи на Большое Невольничье озеро.
A strip of scarlet cloth, a bearskin, twenty cartridges, and Kiche, went to pay the debt.	Кусок красной материи, медвежья шкура, двадцать патронов и Кичи пошли в уплату долга.
White Fang saw his mother taken aboard Three Eagles' canoe, and tried to follow her.	Белый Клык увидел, как Три Орла взял его мать к себе в пирогу, и хотел последовать за ней.
A blow from Three Eagles knocked him backward to the land.	Ударом кулака Три Орла отбросил его обратно на берег.
The canoe shoved off.	Пирога отчалила.
He sprang into the water and swam after it, deaf to the sharp cries of Grey Beaver to return.	Белый Клык прыгнул в воду и поплыл за ней, не обращая внимания на крики Серого Бобра.
Even a man-animal, a god, White Fang ignored, such was the terror he was in of losing his mother.	Белый Клык не внял даже голосу человека -так боялся он разлуки с матерью.
But gods are accustomed to being obeyed, and Grey Beaver wrathfully launched a canoe in pursuit.	Но боги привыкли, чтобы им повиновались, и разгневанный Серый Бобр, спустив на воду пирогу, поплыл вдогонку за Белым Клыком.
When he overtook White Fang, he reached down and by the nape of the neck lifted him clear of the water. He did not deposit him at once in the bottom of the canoe. Holding him suspended with one hand, with the other hand he proceeded to give him a beating.	Настигнув беглеца, он вытащил его за загривок из воды и, держа в левой руке, задал ему хорошую трепку.
And it was a beating.	Белому Клыку попало как следует.
His hand was heavy. Every blow was shrewd to hurt; and he delivered a multitude of blows.	Рука у индейца была тяжелая, удары были рассчитаны точно и сыпались один за другим.
Impelled by the blows that rained upon him, now from this side, now from that, White Fang swung back and forth like an erratic and jerky pendulum.	Под градом этих ударов Белый Клык болтался из стороны в сторону, как испортившийся маятник.
Varying were the emotions that surged through him.	Самые разнообразные чувства волновали его.
At first, he had known surprise. Then came a momentary fear, when he yelped several times to the impact of the hand.	Сначала он удивился, потом на него напал страх, и он начал взвизгивать от каждого удара.
But this was quickly followed by anger.	Но страх вскоре сменился злобой.
His free nature asserted itself, and he showed his teeth and snarled fearlessly in the face of the wrathful god.	Свободолюбивая натура заявила о себе -- Белый Клык оскалил зубы и бесстрашно зарычал прямо в лицо разгневанному божеству.