Белый клык

For the first time in his fighting history, men saw White Fang lose his footing. His body turned a half-somersault in the air, and he would have landed on his back had he not twisted, catlike, still in the air, in the effort to bring his feet to the earth.	И впервые за всю боевую карьеру Белого Клыка люди стали свидетелями того, как "бойцовый волк" не сумел устоять на ногах -- Он извернулся в воздухе, как кошка, и только это помешало ему упасть навзничь.
As it was, he struck heavily on his side. The next instant he was on his feet, but in that instant Cherokee's teeth closed on his throat.	Он грохнулся на бок и в следующее же мгновение опять стоял на ногах, но зубы Чероки уже впились ему в горло.
It was not a good grip, being too low down toward the chest; but Cherokee held on.	Хватка была не совсем удачная, она пришлась слишком низко, ближе к груди, но Чероки не разжимал челюстей.
White Fang sprang to his feet and tore wildly around, trying to shake off the bull-dog's body.	Белый Клык заметался из стороны в сторону, пытаясь стряхнуть с себя бульдога.
It made him frantic, this clinging, dragging weight.	Эта волочащаяся за ним тяжесть доводила его до бешенства.
It bound his movements, restricted his freedom. It was like the trap, and all his instinct resented it and revolted against it.	Она связывала его движения, лишала его свободы, как будто он попал в капкан. Его инстинкт восставал против этого.
It was a mad revolt.	Он не помнил себя.
For several minutes he was to all intents insane.	Жажда жизни овладела им.
The basic life that was in him took charge of him.	Его тело властно требовало свободы.
The will to exist of his body surged over him. He was dominated by this mere flesh-love of life. All intelligence was gone. It was as though he had no brain. His reason was unseated by the blind yearning of the flesh to exist and move, at all hazards to move, to continue to move, for movement was the expression of its existence.	Мозг, разум не участвовали в этой борьбе, отступив перед слепой тягой к жизни, к движению -- прежде всего к движению, ибо в нем и проявляется жизнь.
Round and round he went, whirling and turning and reversing, trying to shake off the fifty-pound weight that dragged at his throat.	Не останавливаясь ни на секунду. Белый Клык кружился, прыгал вперед, назад, силясь стряхнуть пятидесятифунтовый груз, повисший у него на шее.
The bull-dog did little but keep his grip.	А бульдогу было важно только одно: не разжимать челюстей.
Sometimes, and rarely, he managed to get his feet to the earth and for a moment to brace himself against White Fang. But the next moment his footing would be lost and he would be dragging around in the whirl of one of White Fang's mad gyrations.	Изредка, когда ему удавалось на одно мгновение коснуться лапами земли, он пытался сопротивляться Белому Клыку и тут же описывал круг в воздухе, повинуясь каждому движению обезумевшего противника.
Cherokee identified himself with his instinct.	Чероки поступал так, как велел ему инстинкт.
He knew that he was doing the right thing by holding on, and there came to him certain blissful thrills of satisfaction.	Он знал, что поступает правильно, что разжимать челюсти нельзя, и по временам вздрагивал от удовольствия.
At such moments he even closed his eyes and allowed his body to be hurled hither and thither, willy-nilly, careless of any hurt that might thereby come to it.	В такие минуты он даже закрывал глаза и, не считаясь с болью, позволял Белому Клыку крутить себя то вправо, то влево.
That did not count.	Все это не имело значения.