Белые зубы

– Слишком все спокойно и легко, – твердил Самад, пока двоюродная бабка Биби любовно протирала Маджида «Мистером Лоском». – Месяцок дома, и сразу станет понятно, кто чего стоит.

Но дело в том, что Миллату незачем было возвращаться на родину: он, как заправский шизофреник, стоял одной ногой в Бенгале, другой в Уиллздене. Они были для него единым целым. Чтобы жить в двух местах разом, одновременно и за себя, и за брата, ему не требовались ни паспорт, ни виза (в конце концов, они с Маджидом близнецы). Алсана первой это заметила. И по секрету рассказала Кларе: «Боже, они связаны друг с другом, как тяни-толкай, как нитка с иголкой – потяни за один конец, выглянет другой, что видит Миллат, то видит и Маджид, и наоборот!» О каких-то совпадениях: одинаковых болезнях, параллельных бедах, синхронной кончине домашних любимцев, случавшихся в разных концах земли, – Алсана знала. Но о многом она и не подозревала – например, о том, что в 1985 году, в те самые минуты, когда Маджид в циклон наблюдал за падающими с высоких полок предметами, Миллат дразнил судьбу, прогуливаясь по высоченной ограде кладбища в Форчьюн-Грин; а 10 февраля 1988 года, когда Маджид продирался сквозь бушующую толпу в Дакке, уворачиваясь от ножей и кулаков вербовщиков в рай, Миллат держал бой с тремя пьяными, разъяренными, скорыми на ногу ирландцами у дверей знаменитого килбурнского паба Бидди Маллигана. Вам не достаточно совпадений? Вы желаете больше фактов? Ждете появления костлявой в черном капюшоне и с косой наперевес? Ладно: 28 апреля 1989 торнадо унесло кухню в Читтагонге, прихватив с собою все, что там было, за исключением Маджида, который чудом остался клубочком лежать на полу. За пять тысяч километров от этого места Миллат в то время подминал под себя легендарную старшеклассницу Наталью Кавендиш (чье тело таило от нее страшную тайну); припасенные презервативы томились без дела в заднем кармане; он ритмично проникал все глубже, все смелее, увлеченно танцуя со смертью, но в итоге вышел сухим из воды.

* * *

Три дня:

Октябрь 15, 1987

Свет не горел, ветер настойчиво выламывал оконную раму, но Алсана, безоговорочно верившая Би-би-си, уселась в ночнушке на софу и не думала шевелиться.

– Ну да, раз мистер Лобстер сказал, значит, точка. Он ведь с Би-би-си, куда деваться!

Самаду надоело с ней биться (Алсана свято верила в незыблемость английских институтов, таких как принцесса Анна, Королевское эстрадное шоу, Эрик Морекамба[57] и радиопередача «Женский час», и переубедить ее, судя по всему, было невозможно). Он достал из кухонного стола фонарик и пошел наверх к Миллату.

– Миллат? Миллат, отзовись! Ты дома?

– Может быть, Абба, а может, и нет.

Самад пошел на голос из ванной и обнаружил там в шапке грязной розовой пены Миллата с комиксами «Виз».

– Классно, папа. Фонарик. Посвети мне, а то плохо видно.

– Еще чего. – Самад вырвал из его рук книжку с комиксами. – Надвигается ураган, а твоя безумная мать собирается сидеть здесь и ждать, пока не рухнет крыша. Вылезай. Пойдешь в сарай и принесешь палок и гвоздей, мы из них…

– Но, Абба, я ж голый!

– Не заговаривай мне зубы, у нас чрезвычайное положение. Я сказал: пойдешь в сарай…

Снаружи донесся чудовищный треск, как будто что-то вырвало с корнями и ударило о стену.

Через две минуты все семейство Игбалов разной степени одетости сгрудилось у окна на кухне и смотрело туда, где прежде стоял их сарай. Миллат трижды щелкнул каблуками и выдал на публику с уличными интонациями: «О-о-о, лучше дома места нет. Лучше дома места нет».

– Женщина, ты наконец убедилась? Теперь-то ты пойдешь?

– Может быть, Самад Миа, может быть.

– Хватит! Обойдемся без референдума. Мы едем к Арчибальду. Может, у них еще есть свет. В любом случае там на порядок безопаснее. Вы оба, марш одеваться. Соберите все жизненно необходимое и пулей в машину!

Когда Самад, державший багажник, чтобы его не захлопнул ветер, увидел, что именно его жена и сын считают жизненно важными вещами, он сильно удивился, а потом расстроился.

Самад грохнул багажником.

– Где перочинный нож, где продовольствие и фонарики? Потрясающе. Где награды, по которым можно узнать, что кто-то из Игбалов является ветераном войны? И ни у кого даже в мыслях не возникло взять Коран. В момент опасности что главное? Духовная поддержка. Я возвращаюсь в дом. Из машины ни шагу.