Беллум

– Имеется в виду без всяких теневиков и смертоубийств? – ухмыльнулся я. – Будем стараться. Я скоро, Федор Павлович, мне еще надо кое с кем поговорить.

Солнце уже окончательно встало над городом, с изумлением рассматривая разрушения, причиненные горсткой букашек. Несмотря на отсутствие облачности, легкий ветер уже прогнал то, чем я пытался защититься от тени Уварова, сегодня будет холодно. Я не предугадывал погоду, просто знал это. Как знал, где находится Катя. Стоило всего лишь настроиться на нее.

Зыбунина занималась ранеными ведьмами, которых было больше, чем я думал. Без преувеличения, ковены понесли самые внушительные потери, оказавшись на передовой для отвлечения внимания.

– У нас много убитых, – сказала Катя, заметив меня. В ее словах звучала обида, но я понимал, что это скорее защитная реакция. Для молодой главы ковена нынешняя ситуация была немаловажным испытанием. Сейчас слишком многие взгляды направлены на нее. Нельзя оступаться.

– Семьдесят шесть человек, – кивнул я, пытаясь нащупать внутри нечто вроде сожаления. – Еще четверо умрут в ближайший час.

Катя посмотрела на меня очень внимательно, словно изучая загадочное экзотическое насекомое.

– Кто ты теперь?

– Это сложный вопрос, – честно ответил я.

– И какие у тебя планы?

– Постараюсь сделать так, чтобы ни одно существо из другого мира больше не очутилось здесь. Но сначала следует закончить еще кое-что.

– Да, я слышала, – ухмыльнулась Катя. – Вроде как решил сменить фамилию.

Она помолчала немного и добавила.

– Это все. Думаю, мы больше не увидимся.

– Мне всегда нравилась твоя сообразительность.

Глава самого мощного ковена, состоявшего из более мелких объединений, и ведьма, на судьбе которой было написано стать великой, обняла меня.

– Жаль, что все так произошло, – тихо добавила она.

Ее слова можно было растолковать по-разному. Может, Зыбунина сожалела о нас. Или о том, в кого я превратился. Или над ней довлели все те ведьмы, которыми пришлось пожертвовать для достижения цели. Вариантов была масса. Но я не стал спрашивать или уточнять, боясь нарушить такой хрупкий и дорогой для нас момент. Поэтому сказал лишь одно слово.

– Спасибо.

– И тебе спасибо. Надеюсь, где бы ты ни был, ты станешь счастливым.

Я улыбнулся, не став отвечать, что такую роскошь вряд ли смогу себе позволить. Но на всякий случай кивнул.

– Прощай, Катя.

– Прощай, Максим.

Долгие проводы, лишние слезы. Да и, честно сказать, говорить больше было нечего. Никакой горечи от прощания я не ощущал. Скорее облегчение. Перемещение вышло быстрым и безболезненным, несмотря на то, что конечную точку я видел издали и лишь примерно. Элеонора отличалась особым чувством юмора, поэтому решила провести церемонию практически на руинах поместья.

Вместе с тем, я с удивлением отметил, что сгоревших остовов больше нет. Кто-то успел разобрать останки дома и выровнять площадку. Внутреннее чутье мне подсказывало, что вскоре здесь будет новое поместье. К тому же, насколько я помнил, в тайнике Терлецких осталось парочка Камней Упокоения. Для новой жизни хватит. Надо посоветовать Свете сменить герб в виде палочки и жезла на феникса. Вон у них какая тяга к возрождению из пепла. Во всех смыслах.

Чуть поодаль от сожженного дома, на самой окраине леса, где раньше находился «зверинец», расположился небольшой палаточный городок. Напоминало это сборище умалишенных туристов, которые страсть как любят разбить лагерь возле пепелища.

– Господин Кузнецов, мы вас ждем, – бросился ко мне тот самый гофмейстер, которого Терлецкая не отослала от себя даже будучи в «изгнании».

Также я с удовольствием увидел прочих слуг, от которых было решено отказаться, чтобы не подвергать ни семью, ни их самих опасности. Как все изменилось, стоило Уварову умереть. Я не удивлюсь, если завтра Терлецкие вернут себе все, что у них не так давно отобрали. Все-таки Элеонора умела строить планы на будущее.

Меня быстро облачили в свадебный темно-синий костюм. Еще одна интересная особенность. За все это время никого отдаленно похожего на портного я не видел. И мерки никто снимать не приходил. Однако вот пожалуйста, костюм сидел как влитой. Теперь самое главное, в ответственный момент не стать вдруг теневиком.

Внутри одной из палаток оказался самый настоящий зал. Другой бы удивился такой искусной пространственной магии, я лишь оценил вложения магической энергии. Разноцветные шелковые ковры ласково играли с светом многочисленных хрустальных люстр. Столы на тонких, но в то же время крепких ножках ломились от изобилия еды. А дворяне и высокие чиновники из различных министерств свидетельствовали о том, что не всем пришлось по вкусу правление Уварова.