Беллум

Приказ освободить дракона Черныш встретил даже с некоторым энтузиазмом. По крайней мере, не стал ворчать и глядеть на меня исподлобья. И вот уже древнее существо, взмахивая ранеными крыльями, поднялось во весь свой могучий рост. Я даже испугался, как бы дракон не решил перехитрить меня. Но передо мной было одно из тех редких существ, для которых данное слово оказалась не пустым звуком. Дракон обнажил живот и с некоторым призывом посмотрел мне в глаза.

Игла, которая я скастовал, была самая большая за все время. Да и нить в виде черной силы скорее напоминала стальной канат. Нельзя было оскорбить дракона, идущему на такую жертву, плохим заклинанием.

От силы, хлынувшей могучим потоком, перебило дыхание. Магическая энергия оказалась невероятно цельная и насыщенная. На меня нахлынула легкая эйфория. От наслаждения покалывало в кончиках пальцах и щекотало в животе. Однако приятные ощущения вскоре закончились.

Чувство насыщения пришло довольно быстро, но поток и не думал прекращаться. И вот тогда стало больно. Словно кто-то изнутри пытался разорвать меня на части и разнести мелкие кусочки во все уголки этого огромного мира. Реальность померкла вместе со всеми красками, из звуков вокруг остался лишь насмешливый свист ветра и недовольное рычание теневика. И боль, которая точно стала второй кожей.

Она не прекратилась, даже когда поток исходившей от дракона силы иссяк. Не исчезла, когда разноголосье звуков вернулось в мир. Не померкла, когда глаза вновь обрели способность видеть.

Я стоял перед мертвым, распластанным драконом, подарившим свою силы без всякой возможности двинуться. Вместе с магической энергией по венам текла боль, не собиравшаяся покидать эту хрупкую оболочку. Я глядел на распухшие пальцы, потрескавшуюся кожу, свежие, будто от многочисленных порезов раны и все еще не мог осознать всю ту свалившуюся силу, к которой оказался не готов.

Вместе четкое понимание пришло сразу. Будто кто-то протянул карточку, на которой оказалось написано короткое и емкое слово – патриарх. Я знал это без всяких инициаций и ненужных подсказок. Единственный подросток в этом мире, достигший подобного ранга.

Вместе с тем я чувствовал и другое. Насильно загнанная в меня сила сопротивлялась, рвалась из тесной оболочки, пыталась освободиться. Прямо сейчас магическая энергия медленно сочилась из меня сквозь мелкие ранки. И со временем будет только хуже. Прорехи, через которые утекает сила, станут все больше, что приведет лишь к одному – смерти.

Я еще на шаг приблизился к Уварову, поняв, что тот чувствует. Самое забавное, высокородный мог отказаться от силы, слив излишек. Но тогда он станет обычным, рядовым магом. Таким, как все. Поэтому предстоятель решил провернуть такой опасный план. Он не умел проигрывать и не любил отступать. Это может стать значительным подспорьем в борьбе с ним.

Однако пришло еще одно понимание. Нынешний я не смогу стать магом вне категорий без ущерба для собственной жизни. Нет, вообще, при постоянном развитии способностей, нескончаемой практике, изучении нового, это, в принципе, возможно. Но сколько должно уйти на подобное лет? Сто, двести?

Деньги, люди, кристаллы силы – ничего из этого не представляло для меня проблемы. Горленко и Тинеев оказались более могущественны, чем те же Терлецкие. И бойцов у них хватало. И рублем могли помочь при необходимости. Где находились Камни Упокоения помимо предвестницы знал и я. С этим тоже никаких проблем.

Единственное, чего катастрофически не хватало – времени. Уваров безумным зверем рыскал среди магов, пытаясь выйти на хоть едва уловимый след черных кристаллов. Подобно кракену он запустил свои щупальца и перебирал ими, желая вычленить хоть крупицу информации. И я знал, что рано или поздно он найдет, что ищет. Уцепится за ниточку и постепенно распутает весь клубок. Поэтому вопрос и стоял в следующем: сколько времени у нас есть?

Напротив, судя по записям, оставленным предвестницей, действовать необходимо было самим. Только перехватив инициативу можно добиться желаемого результата, а не плясать под чужую дудку. А для этого я должен буду стать магом вне категорий в самое ближайшее время.

Негнущимися распухшими пальцами я достал свернутый клочок бумаги, переданный Мишкой. Обряд Сопряжения мог дать все, что мне надо было сейчас. Вопрос другой, какую цену потребяет за подобное сила? А то, что она это сделает, я не сомневался.

Интерлюдия

Уваров стоял посреди разрушенного имения, напрасно напрягая магическое зрение. Он понимал, что это бессмысленно. Если уж Терлецкая оставила особняк, разогнала всех слуг, убрала охрану, то Камней Упокоения здесь не может быть. Однако нечто влекло его сюда, к сметенному магическим вихрем высокому забору, к растерзанным домашним животным возле развороченного вольера, к руинам былого величия Терлецких.