Being No One - The Self-Model Theory of Subjectivity

Недавние исследования шизофрении показывают, как важна осознанная самомодель для того, чтобы система могла представлять себя в качестве агента. Кроме того, теперь становится особенно очевидным, что процесс самомоделирования также является процессом самоконструирования. Если вы больше не в состоянии сознательно ощущать себя агентом, вы теряете, как это обычно происходит с больными шизофренией, многие функциональные свойства, которые обычно ассоциируются с тем, что вы агент. Способность осознавать, что определенное внешнее телесное поведение возникло не только в вас, но и в сознательном процессе выбора возможного действия, является жизненно важным шагом в достижении согласованности внешнего поведения. Осознанная самомодель служит для превращения ведущей себя системы в агента. Агент в подлинном смысле слова - это система, которая не только обладает гибким поведенческим репертуаром, но и осознает этот факт, то есть эта информация вновь становится глобально доступной для самой системы. Поведенческая гибкость, представленная в PSM, создает селективность, а селективность - это начало агентности, возможно даже личности. Для примера, эта информация может быть впервые использована для генерации воль второго порядка (например, для того, чтобы не хотеть чего-то), и система в целом тем самым выполняет одно из важнейших традиционных условий персонификации (Frankfurt 1971). Если наша система дополнительно обладает физическими и репрезентативными ресурсами для активации абстрактных, аллоцентрических репрезентаций действий и целей действий, она также обладает важнейшими строительными блоками для усвоения языка и социального познания (см. Gallese 2000). Короче говоря, возможен репрезентативный анализ когнитивной, волевой и интерсубъективной деятельности. Актуальность тематических исследований из когнитивной нейропсихиатрии заключается в том, что они позволяют проводить "обратную инженерию": Если мы сможем разработать эмпирически правдоподобный репрезентационистский анализ расстройств идентичности, мы автоматически придем к лучшему пониманию того, что именно означает сознательно быть кем-то в стандартных ситуациях.

Еще два типа расстройств идентичности имеют непосредственное философское значение: специфические формы ДМ и синдром Котара. Начнем с обратной интерметаморфозы, обычно определяемой как "вера в то, что произошло физическое и психологическое изменение себя в другого человека" (Breen, Caine, Coltheart, Hendy, and Roberts 2000, p. 75). Как обычно, я буду утверждать, что такого рода расстройство основано на девиантной форме феноменального самомоделирования и что в принципе оно может возникнуть и у нелингвистического, некогнитивного существа, неспособного сформировать что-либо похожее на "убеждения" в более узком философском смысле. Вот краткий отрывок из недавнего исследования случая пациентки Рослин З., проведенного Норой Брин и ее коллегами:

У Р. З., 40-летней женщины, было бредовое убеждение, что она мужчина. Этот бред был устойчивым в течение двух месяцев до нашей встречи с РЗ. В течение большей части этих двух месяцев она считала себя своим отцом, но иногда заявляла, что она - дедушка. К тому времени, когда мы увидели РЗ, она приняла облик своего отца. Она откликалась только на имя отца и подписывалась его именем, когда ее просили подписать какие-либо формы. На вопросы о своей личной истории она неизменно называла историю своего отца. Например, она говорила, что ей уже за 60. . . Следующие выдержки взяты из интервью с РЗ. На протяжении всего интервью мать РЗ, Лил, сидела рядом с ней.

Экзаменатор: Не могли бы вы назвать свое имя?

РЗ: Дуглас.

Экзаменатор: А ваша фамилия?

RZ: B____.

Экзаменатор: А сколько вам лет?

РЗ: Я не помню.

Экзаменатор: Сколько вам лет?

РЗ: Шестьдесят с чем-то.

Экзаменатор: Шестьдесят с небольшим. А вы женаты?

РЗ: Нет.

Экзаменатор: Нет. Вы были женаты?

РЗ: Да.

Экзаменатор: Как звали вашего партнера?

РЗ: Я не помню. Лил.

Экзаменатор: Лил. А у вас есть дети?

РЗ: Четыре.

Экзаменатор: И как их зовут?

РЗ: Рослин, Беверли, Шэрон, Грег. . . .

РЗ стоит перед зеркалом и смотрит на свое отражение.

Эксперт: Когда вы смотритесь в зеркало, кого вы там видите?

RZ: Dougie B____ (имя ее отца).

Экзаменатор: Как выглядит отражение?

РЗ: Его волосы в беспорядке, у него борода и усы, а глаза совсем поникли.

Эксперт: Так это мужчина или женщина?

РЗ: Мужчина.

Экзаменатор: Сколько лет Дуги?

РЗ: Шестьдесят с чем-то.

Экзаменатор: А то отражение, на которое вы сейчас смотрите, похоже на шестидесятилетнего человека?

РЗ: Да.

Экзаменатор: Он выглядит настолько старым, не так ли?

РЗ: Да.

Экзаменатор: Как вы думаете, у шестидесяти с небольшим летнего мужчины будут седые волосы?

РЗ: Ну, я не очень беспокоился в течение многих лет, поэтому мои волосы не поседели.

Экзаменатор: Значит, он не серый?

РЗ: Нет. Он коричневый.

(Breen et al. 2000, pp. 94 f., 98 f.).