Беги, Люба, беги!

темненькими глазками. Несмотря на комплекцию, танцевал замглав недурно. Сделав мне пару комплиментов, он вдруг заговорил о работе.

— Я очень рад, что мы не ошиблись в вас! Вы подтвердили свой высокий профессионализм, но, самое главное, способность работать в команде... Поверьте, сплоченность и преданность здесь необычайно важны!

С некоторым удивлением я слушала лекцию о чувстве локтя, кивая в ответ. Зачем говорить об этом в ресторане? Но через пару минут прояснилась и причина;

— Вот, Любовь Петровна, — вытаскивая из внутреннего кармана пиджака конверт, сообщил Акоп Ашотович, — ваша премия...

Я уже успела привыкнуть к «конвертным» вознаграждениям, но сейчас конверт был особенно пухлым. Но куда, скажите на милость, его деть во время танца? Сумочки у меня с собой нет, карманов на облегающем платье тоже. Я собралась было попросить кавалера оставить его пока у себя, но вдруг поняла, что он ждет именно этого. «Повод для встречи? Очень похоже».

— Спасибо, — кивнула я, изымая конверт из пухлых пальцев. — Как здесь душно! — И принялась обмахиваться им, как веером. В глазах замглава что-то погасло.

— Это большие деньги, Любовь Петровна, — едва не вздохнул он. — Если вы боитесь возвращаться с такой суммой одна, я могу подвезти вас.

Я уверила, что при необходимости непременно прибегну к его помощи.

По окончании танца я вернулась к столу. Тигрина на месте не оказалось. Окинув беглым взглядом зал, я заняла свое место, мечтая наконец заняться солеными грибами. Но в жизни непременно есть что-то, что должно оставаться мечтой.

— Как дела, Любаша? — на пустующее место Максима приземлилась именинница с бокалом шампанского в руке. — Не скучаешь?

— Не успеваю, — чистосердечно сказала я, с сожалением откладывая вилку в сторону. — Великолепный вечер!

Света удовлетворенно кивнула расслабленно щурясь.

— Да уж... Я бы одна не потянула — родной центр помог, почти весь стол оплачен. Исмаилян сам побеспокоился, только просил кое-кого пригласить. Ну, нужных людей, сама понимаешь. Мне что, не жалко... А ты... — вдруг нахмурилась Березкина. — Имей в виду!

— В смысле?

— Исмаилян... он ни одной юбки не пропустит! И злопамятный, как слон!

В мое понимание «как слон» мишка-коала никак не вписывался. Но я не стала спорить. Пусть хоть как суслик!.

— Тигрин на тебя глаз положил! — продолжила Березкина. Правда, по совести говоря, большой новостью для меня сообщение не являлось. — Это я тебе говорю, а я старая и мудрая. Как-никак четвертый десяток разменяла! — Светка попробовала всплакнуть, но запуталась в мотивах и вернулась к первоначальной мысли. — Так вот о нем ничего подобного сказать не могу. Никогда ни в чем замечен не был, чтобы там с глупостями какими...

— В смысле? — удивилась я, с чего именинницу понесло в чужие амурные дебри.

— Да в смысле женского полу! — раздражаясь моей бестолковости, пояснила Березкина. — Он, в смысле — женский пол, слабеет при виде его, а он — ни-ни! А вот сейчас тебя Исмаилян пригласил, так он аж побледнел, салфетку скомкал, на стол шваркнул и ушел! Ревнует, ей-богу!

Я посмотрела на рассказчицу с недоверием. Про бледность и прочее ей скорее всего спьяну привиделось. Да и вообще, обсуждать этот вопрос с Березкиной мне было вовсе ни к чему.

— Ты давно в «Медироне» работаешь? — надеясь переменить тему, полюбопытствовала я.

— Третий год, — кивнула Светка и усмехнулась. — Аты молодец, быстро прыгнула. Ты ведь им очень нужна была. Седоватый тобой доволен, уж поверь.

— Погоди, — нахмурилась я. — Что значит «очень нужна»?

— Ну, не именно ты, а надежный кардиолог. Они же лишились своего, куда им было деваться...

Я не совсем понимала, о чем она говорит.

— И куда он делся?

— Она, — поправила Березкина. — Ирка Дубова. Чокнулась. По фазе съехала. То ли, говорили, по любви, то ли еще от чего. Руки на себя наложила. Вены порезала. Не успели откачать...

Бокал прыгнул в моих руках, я едва его на себя не вылила.

— Знаешь, я случайно слышала, что тебя рекомендовала одна чиновница из администрации... Ее Исмаилян тоже просил сегодня пригласить, но она сейчас за границей...

— Киринкон? — машинально спросила я.

-Что?

— Леонова Елена Михайловна?

— Да, Елена Михайловна. Я лично с ней, конечно, не знакома, у них там свои дела. Муж у нее большая шишка...

— И что ж за дела?

Березкина соловела на глазах. Я попробовала забрать у нее бокал, но именинница встрепенулась и стиснула пальцы.

— Так что за дела? — напомнила я.

— Ты же большая девочка, должна понимать! — пьяно хмыкнула Светка. — Хирургам тоже кушать надо. Что сейчас в трансплантологии делается, сама знаешь. Из сотни необходимых пять операций проводится. А мы работаем! Связи нужны... У Циш есть, у Исмаиляна... Знаешь, сколько мы иностранцев оперируем? Очередь стоит! Но приезжают они только под орган.

— Как это?

— А так! — ответйла она сердито. — Если трансплантат гарантирован...

Светкина речь становилась все более отрывистой и бессвязной.. Мне казалось, что я не совсем ее понимаю, но пьяная болтовня Березкиной отчего-то пугала.