Беги, Люба, беги!

— Света... — осторожно позвала я, сбив горячий порыв именинницы затянуть песню. — А почему недавний донор оказался у нас под аппаратом?

Она посмотрела неодобрительно. Сейчас ей хотелось петь, а не разговаривать.

— Да какая разница? Ему уж все равно, где лежать. А под аппаратом... Что ж ты, дурочка, не знаешь, какой контейнер самый лучший?

— А кто забор проводил? Боженков?.

— Ага, — кивнула Березкина и указала пальцем куда-то через стол. Вон он, голубь... Спит!

Боженков и правда мирно дремал в миске с салатом. Света запела.

Опершись о стол, я стиснула лоб руками, восстанавливая в памяти то, что говорила Березкина. Она, конечно, великая болтушка, но вовсе не дура. Хотя какой спрос с пьяного...

Я посмотрела на часы. Вполне можно было отправляться домой. Веселье за столом продолжалось — у тех, кто еще не рухнул, открылось второе дыхание. В дверях зала я столкнулась с Тигриным.

— Уходишь?

— Почти, — кивнула я. — Хочу позвонить Игорю Федоровичу, чтобы подъехал.

— Тому, на серой «девятке»? Неужели больше некого попросить? — Тигрин глядел исподлобья и выглядел почти сердитым.

— Я решила, что ты ушел, — пожала я плечами. — Исмаилян предложил помощь, но связываться с ним мне вовсе не хочется.

— Наконец я слышу хоть что-то разумное! — демонстрируя облегчение, воскликнул Максим и, крепко ухватив меня за руку, потащил к танцплощадке. — И можешь не сомневаться, я больше никому не позволю увести тебя у меня из-под носа!

— Как это? — волочась вслед за ним, возмущенно заквакала я. — Что значит «увести»? Ты, что, цыган, а я лошадь?

— Я цыган, а ты лошадь... — разворачиваясь, неожиданно подтвердил Тигрин, обнял и повел меня в медленном танце. -И не будем спорить.

Интересно, это был комплимент?

Мы танцевали без малого два часа. Когда я снова взглянула на часы, была уже глубокая ночь. Ресторан почти опустел, из Светкиных гостей осталось человек пять.

— Христенко, наверное, ждет, когда я позвоню...

— Твой Христенко давно спит, — прошептал Максим, сжимая мои пальцы. — И в столь поздний час я никому не могу тебя передоверить.

«СААБ» остановился возле моего подъезда. Двор был темен и пуст, высоко над кронами неподвижных корявых тополей печально мерцала бледная луна.

— Посидим? — спросил Тигрин, глуша мотор. — Завтра выходной...

— Что ж с того? — хмыкнула я, пожимая плечами. — Мне домой пора, поздно.

— Муж ждет? — в вопросе читалась насмешка, и она мне не понравилась.

— Ждет, — отрезала я, выбираясь из машины. — Спасибо за компанию!

— Не за что, — глухо буркнул Максим, потом выглянул в окно и громко добавил:

— Ты прекрасно танцуешь!

Я усмехнулась: «И у меня очень красивые глаза!» Не женщина, а сказка!

Мужа дома не было. Побродив по холодной пустой квартире, я легла. Несмотря на усталость, сон не шел. На глаза отчего-то просились слезы, размывая ползущие по потолку предрассветные тени.

Меня разбудил телефонный звонок, заставив сердце тревожно заколотиться о ребра. Часы показывали половину восьмого.

— Любовь Петровна, — не без удивления услышала я голос капитана Климина, — возьмите же наконец трубку, если вы дома!

Соскочив с кровати, я в два прыжка достигла коридора.

— Петр Семенович?! Здравствуйте!

— Любовь Петровна! — не реагируя на мои реверансы, сердито заговорил капитан. — Почему вы мне не перезвонили? Ведь я просил звонить в любое время!

— Звонить? — растерялась я. — Зачем? Не понимаю, что случилось?

— Вчера вечером я оставил вам на автоответчике три сообщения с просьбой срочно перезвонить! Вы что их, не читали?

— Ах, вот что... — забормотала я, заставляя себя начать соображать. — Видите ли, кажется, он не работает. Ничего не записывает, только включается...

— Ладно, — оборвал Климин, — теперь неважно! Вы никуда не собираетесь?

— Нет...

— Я буду у вас через полчаса, не уходите!

— Да в чем дело-то? — крикнула я в трубку, но там уже раздавались гудки.

Что и говорить, пробуждение было многообещающим. Впрочем, от Климина можно ожидать всякого.

Я поплелась в ванную. Но едва успела открыть кран, как раздался звонок в дверь. Чертыхнувшись, я бросила зубную щетку и выглянула в коридор.

— Кто там?

— Любочка, это я! — послышался Маринкин голос. Я отперла дверь. — Здравствуй! Мы звонили тебе вечером, но ты, наверное, пришла поздно? — Я молча кивнула, в недоумении разглядывая соседку. Судя по всему, она сама недавно проснулась. И сразу пошла ко мне. Кому как, меня подобные мелочи настораживают. — А сейчас, смотрю, телефон занят, значит, ты дома... — И она, шагнув в сторону своей квартиры, крикнула: — Валера, Люба дома!

Сцепив под грудью руки, я съежилась. На пороге показался Валерка, подошел. Маринка бросала на мужа странные взгляды, Валерка старательно прятал глаза.

— Здравствуй, Люба... — кивнул он. — Как дела?

— Нормально. Валера, что-нибудь случилось?

— Видишь ли... — Он кашлянул в кулак. — Не знаю, как тебе и сказать... Когда ты последний раз видела Олега?

Ноги у меня противно задрожали. Прошлось поднапрячься.

— Олега? — я сжала виски руками. — В четверг утром. А что?

— А позже разговаривала с ним по телефону?