Беги, а то заколдую!

— И что я наблюдаю, мой наследник? — раздался ледяной голос лерда Вудхауса-старшего из открывшейся двери.

— Папа, — поморщился Нат, — ты прекрасно знаешь, что я иногда курю. Ты и сам куришь.

— Ты прекрасно понял, что я не о курении, — высокомерно проговорил Триггвиэль, закуривая тонкую длинную папироску. — Я о том, что ты очевидно заинтересован в этой Горни!

— Я заинтересован в том, чтобы не разгневать королеву, — ровно ответил Натаниэль. — А у тебя слишком живое воображение.

— Может быть, — холодно ответил лерд, внимательно всматриваясь в сына. Но Нат давно научился не опускать глаза. — Но я склоняюсь к тому, чтобы запретить тебе общаться с ней.

— Я обязан с ней общаться, — напомнил Вудхаус-младший. — Мы вместе проходим испытания.

— И это заставляет тебя забыть о том, что она — твой враг? — разъярился лерд Триггвиэль.

Натаниэль мог бы привычно промолчать. Мог бы пойти на хитрость, чтобы усыпить подозрения отца. Но он устал. Ему надоело.

— Она никогда не была моим врагом, — ответил он. — И ты об этом знаешь. Соперницей — да, но мы слишком много времени провели вместе, чтобы я мог ненавидеть ее. Да и большая часть нашего соперничества — это следствие твоих прямых приказов, от которых я не мог отказаться. Я давно считаю, что вся эта вражда с Горни — дела давние, которые следует закопать под дубом и забыть.

— Ты сейчас топчешься по чести наших предков и нашей семьи! — рявкнул Вудхаус-старший.

— Конечно, лучше, чтобы честь семьи топталась по нашим судьбам, — бросил Нат. — Отец, сколько сил и времени мы тратим на то, чтобы доказать, что мы лучше Горни? И зачем?

Лерд Триггвиэль презрительно покачал головой.

— Ты всегда был слишком мягок, наследник, но я не думал, что ты еще и глуп. Уступить в родовой вражде — оскорбить память наших предков. Есть дела рода, которые мы обязаны исполнять. Но ты прав в одном: теперь я ясно вижу, что нельзя было отдавать тебя в университет на тот же курс, что и Горни. Тебе нужно было работать еще усерднее и поступить на год раньше! Тогда бы ты был избавлен и от ее общества, и от неизбежной симпатии и просто из-за более раннего выпуска стал бы придворным магом. Я не дурак и понимаю, — тон его слегка смягчился, — нельзя участвовать в совместных операциях и не стать боевыми товарищами, Натаниэль. Это моя ошибка, и я ее исправлю. После того как ты выполнишь задание в катакомбах, ты женишься на милой Аннифиэль. Она давно мечтает о возможности войти в наш род и станет тебе прекрасной женой.

Натаниэль усмехнулся и выбросил папироску в сад.

— Я не женюсь на ней, отец.

— Не по душе? Тогда ткни пальцем в любую достойную эльфийку.

— Нет, отец.

Лерд Триггвиэль холодно посмотрел на сына.

— Значит, до этого дошло, — проговорил он, затягиваясь.

— До чего? — поинтересовался Нат не менее холодно. Все же он многому научился у отца.

— Из-за этой Горни ты забываешь о семье.

— Горни тут ни при чем, пойми ты, — уже раздраженно бросил Натаниэль. — Ты придумываешь то, чего нет и быть не может.

— Возможно, — поморщился лерд Вудхаус. — Но меня это беспокоит, а тебе давно пора остепениться. Я заставлю тебя своим словом, наследник. Ты подчинишься мне и благу рода.

— Не подчинюсь, — процедил Натаниэль сквозь зубы.

— Откажешься от семьи и фамилии? От возможности видеть меня и мать, всех родных? Для тебя закроются священные рощи, ты перестанешь слышать голос земли. Откажешься от всего этого ради дочери врага?

— Горни здесь ни при чем, — повторил Нат, чеканя слова. — Да она бы расхохоталась, услышав твои нелепые подозрения, отец! Но она дала мне важный урок. Как бы мы ни противоборствовали, она всегда принимала меня таким, какой я есть. В отличие от меня. В этом мы с тобой оказались похожи. Для тебя же я всегда недостаточно хорош. Она никогда не пыталась изменить меня, а ты неоднократно заставлял делать то, чего я не хочу.

— Для твоего блага… — непререкаемо прервал его лерд.

— …Ломал мою волю, — закончил Нат понятливо. — И я говорю — хватит. Заставишь меня жениться — я откажусь от рода. Ты сам женился на матери по любви, а меня хочешь заставить выбирать по породистости? Я понимаю, чем мне грозит отказ от рода, но я готов платить за свое решение. Зато и ты сможешь завести еще одного ребенка, представляешь? Может, — бросил он напоследок, открывая дверь, — он получится удачнее, чем я.

— Вернись немедленно, наследник! — прогремел требовательно Вудхаус-старший. Но Натаниэль не вернулся. Зато вместо него из-за плотной занавеси ступила леди Элинор.

— Объясни, как ты довел нашего сына до этого, Виэль? — спросила она тем самым голосом, который применяла всего с десяток раз за их совместную жизнь и который означал только одно: милая, добрая, воздушная леди сейчас в ярости.

— Он не сделает этого, — ответил Вудхаус-старший с уверенностью, которую не ощущал. Пенять жене за подслушивание он не стал из чувства самосохранения.

Леди Элинор покачала головой.