Башни Заката

– Ладно, я расстроен. А как иначе? Гостиница, можно сказать, закончена, но селить в нее некого. Поля дали всходы, но урожай может погибнуть из-за нехватки воды. Сушь такая, что ябруши осыпаются с деревьев. Меня воротит от одного вида сушеной рыбы, так же, как и всех остальных. Лидия предупреждает, что никаких пряностей не будет до осени... Если они вообще будут. Когда я таскаю воду, то приношу хоть какую-то пользу. Или прикажешь сидеть сложа руки, дожидаясь, пока солнце превратит нас в уголья?

– Между прочим, мы здесь из-за тебя.

Креслин переводит взгляд с побуревших холмов на едва тронутую волнением воду Восточного Океана. Куда бы он ни смотрел, всюду – и над холмами, и над пыльными, высохшими низинами, и над колючими сорняками, и даже над самым побережьем Восточного Океана – расходятся дрожащие волны раскаленного воздуха. Обжигающее солнце вершит свой путь по безоблачному небу.

– Ты права. Отныне я буду носить воду только для нас.

– Для нас я и сама могу.

Он отвечает на ее улыбку улыбкой.

– Перекуси, прежде чем отправишься умываться.

Креслин с усмешкой поднимает руки, показывая, что сдается, и усаживается на ограду террасы. Между ним и Мегерой лежит краюха черного хлеба и два ябруша. Тут же стоят две кружки с соком.

– Все-то у тебя предусмотрено, – замечает он.

– Должен же ты поесть перед тем, как приступишь к работе на корабле!

– Корабле?

– Ты вроде бы собирался встретиться с тем хаморианцем.

– О-о-о...

– Только не говори, будто забыл.

– И не собираюсь, – смущенно бормочет юноша.

– А зря, – смеется Мегера. – Ты ведь и вправду забыл, мне ли не знать!

Отломив кусок крошащегося хлеба, он отпивает глоток и спрашивает:

– А у тебя на сегодня какие планы?

– Мы хотим попробовать получить стекло, пригодное для посуды. Делать его труднее, чем оконное, но зато Лидия уверяет, что стеклянную посуду можно с выгодой продавать в Нолдре. А ведь ты, суженый, сам настаивал на всемерном расширении торговли.

Чтобы разжевать сухую корку, Креслину приходится сделать очередной глоток, после чего он, все еще с набитым ртом, отзывается:

– Товары нужно на чем-то возить, так что без флота нам не обойтись.

Мегера кивает.

Закончив есть, он тянется за блюдом, но она останавливает его:

– Сама уберу. Тебе пора к кораблю.

– Я бы не спешил называть эту лохань кораблем.

– Да как ни называй... – встав, Мегера порывисто обнимает юношу, но прежде чем он сам успевает заключить ее в объятия, отстраняется и, прихватив поднос и кружки, спешит к двери. У порога она задерживается:

– Ты будешь в цитадели?

– Ну, если ты придешь... – тянет он, посматривая на нее с хитрецой.

Мегера качает головой.

«...ну, зверь...»

Не вполне уверенный в том, как следует воспринимать эту мысль, Креслин пожимает плечами. Мегера исчезает за дверью.

Довольно скоро юноша спускается к песчаному берегу, где возле корабельного остова его поджидает плотный мужчина в коротких штанах и тунике без рукавов – хаморианец по имени Байрем.

– Засел намертво, господин, – сообщает он.

Зайдя со стороны воды, Креслин скользит взглядом вдоль корпуса от кормы до наполовину зарывшегося в мягкий песок носа.

– Как глубоко погрузился киль?

– Локтей на пять-шесть, – отвечает, наморщив лоб, Байрем. Креслин качает головой.

– Но это не самое трудное, господин. Глубже всего корабль зарылся носовой частью, а она сравнительно легкая. Основная тяжесть сосредоточена посередине, – хаморианец вытирает лоб и спрашивает: – А нельзя ли сдернуть корабль с помощью такой же... такой же бури, какая забросила его сюда?

– Буря поднимет на море волны, а волны загонят корпус еще дальше на берег. Если только не... – вытирая со лба пот, грозящий попасть в глаза, Креслин направляется к кромке воды.

Корма судна находится в воде, хотя глубина возле руля не более двух локтей. Присмотревшись, юноша снимает сапоги, заходит на мелководье, обследует корму и возвращается к плотному загорелому коротышке.

– Скажи, Байрем... Можем ли мы раздобыть паруса?

– В рундуке есть старый грот и несколько марселей. Но грота при сильном ветре надолго не хватит, а остальные... Ты ведь не думаешь проволочь корабль по песку до воды с помощью парусов?

– Нет, – качает головой Креслин. – Просто у меня есть идея. Когда у нас самый высокий прилив?

– Да не больно он тут высокий: вода поднимается всего на пол-локтя. Это будет после полудня, если не вмешается шторм. Приливным волнам тут далеко до штормовых.

– Так нам нужен шторм или нет?

Подняв глаза на Креслина, Байрем отвечает:

– Думаю что все-таки нет: шторм повыбрасывает на берег слишком много обломков. Чтобы сдернуть корабль, лучше всего подходит спокойный полдень. Жаль, что здесь негде укрепить лебедку – это сильно упростило бы дело.

– Что-нибудь придумаем, – бормочет Креслин, спрятавшись в тени судового корпуса и отряхивая с босых ног песок. – Непременно придумаем...

CI

Грузный Высший Маг теребит пальцами висящую на шее золотую цепь с амулетом, а потом всматривается в зеркало на столе. Оно показывает пожухлые луга, засыхающие деревья и пыльную дорогу, ведущую к черной башне.