– О да, Алудра, – улыбаясь, ответила Илэйн.– Более чем. В твоём распоряжении ресурсы всего города, да что там, всего Андора. В Андоре найдется ещё несколько литейщиков колоколов.
Она взглянула на женщину-Иллюминатора.
– Но ты должна держать планы и разработки в секрете. Я отправлю с тобой гвардейцев. Мы не можем допустить, чтобы какой-нибудь литейщик вздумал покинуть родину и продать информацию врагам.
– Пока они не доступны Шончан,– сказала Алудра, – меня это не беспокоит.
– Что ж, а вот меня – очень даже волнует, – ответила Илэйн. – И я присмотрю за тем, чтобы это оружие использовали правильно. Мне нужно, чтобы ты поклялась, Алудра.
Женщина вздохнула, но дала клятву. Илэйн не собиралась использовать его против кого-либо, кроме троллоков и Шончан. Однако зная, что такое оружие находится лишь в её распоряжении, она будет чувствовать, что её народ в большей безопасности.
Подумав об этом, она улыбнулась и обнаружила, что ей трудно сдержать волнение. Бергитте, наконец, опустила свою трубу. Она была настроена… торжественно.
– Ну что ещё? – спросила Илэйн, когда до гвардейцев дошла очередь осматривать сквозь трубу произведённые разрушения. Она чувствовала легкое смятение в желудке. Неужели она съела что-то плохое на завтрак?
– Мир изменился, Илэйн, – Бергитте покачала головой, отчего её коса мотнулась. – И он изменился очень сильно. У меня скверное предчувствие, что это только начало.
Глава 30
Здесь спят люди
– Эти Белоплащники, миледи, не очень разговорчивые парни, – сказала Ласиль с самодовольной улыбкой, – однако они остаются мужчинами. Которые, полагаю, давно не видели женщин. При мыслях о женщинах они всегда теряют те немногие умственные способности, что у них есть.
Фэйли прогуливалась вдоль коновязей, держа перед собой фонарь, поскольку небо было тёмным. Перрин спал. В последнее время он рано ложился, навещая волчьи сны.
Белоплащники неохотно согласились отложить суд, но Перрин ещё не подготовил свою речь. Он постоянно ворчал в ответ, что давно знает, о чём именно скажет. Зная его, можно быть уверенным, что он, как и всегда, прямолинейно выложит Моргейз всё как было.
Ласиль и Селанда шли по обе стороны от Фэйли. Остальные члены Ча Фэйли шли сзади, внимательно наблюдая за всеми, кто оказывался в пределах слышимости.
– Думаю, Белоплащники догадались, что мы приходили за ними шпионить, – высказала своё предположение Селанда. Невысокая бледная женщина шла, положив руку на меч. Сейчас её поза уже не казалась такой неуклюжей, как раньше. Селанда упорно тренировалась в обращении с оружием.
– Нет, сомневаюсь, – возразила Ласиль. Она осталась в простой песочного цвета блузе и тёмно-коричневой юбке. Селанда же сразу после возвращения сменила своё одеяние на штаны и меч – у неё на руке до сих пор оставался порез от пытавшегося её убить клинка, а вот Ласиль, казалось, понравилось носить юбку.
– Они не рассказали ничего стоящего, – заметила Селанда.
– Верно, – отозвалась Ласиль, – но мне кажется, такое поведение просто вошло у них в привычку. Наше появление под предлогом проведать Майгдин и остальных выглядело вполне обоснованным, миледи. Мы смогли доставить вашу записку, а затем немного поболтать с мужчинами. Я их раззадорила достаточно, чтобы кое-что у них выведать.
Фэйли вскинула бровь, но Ласиль затихла, поскольку они проходили мимо припозднившегося конюха, чистившего щёткой одну из лошадей.
– Белоплащники уважают Галада, – сказала Ласиль так, чтобы конюх не услышал. – Хотя кое-кому и не нравятся некоторые его замыслы.
– Какие?
– Для Последней Битвы он хочет, чтобы они объединились с Айз Седай, – объяснила Ласиль.
– Да тут любой может сообразить, что им не понравится подобная идея, – сказала Селанда. – Это же – Белоплащники!
– Да, – сказала Фэйли, – однако, это говорит о том, что этот Галад умнее своих подчинённых. Это полезная информация, спасибо, Ласиль.
Молодая женщина просияла, застенчиво откинув свои короткие волосы вместе с вплетёнными в них красными лентами. После пленения у Шайдо лент у неё стало в два раза больше.
Впереди между двух лошадей появилась чья-то долговязая фигура. У мужчины были густые усы, подстриженные на тарабонский манер, и, хотя он был молод, выглядел он многое повидавшим в своей жизни человеком. Это был Даннил Левин, оставшийся за главного у двуреченцев после того, как Тэм так таинственно покинул лагерь.
«Свет, сделай так, чтобы с Тэмом всё было хорошо, куда бы он ни направился».
– Эй, Даннил, – сказала Фэйли, – какое странное совпадение, что мы тебя здесь встретили.
– Совпадение? – переспросил он, почесывая затылок. В руке он держал свой похожий на посох лук, продолжая с подозрением на него поглядывать. – Вы же сами просили меня прийти.
– Всё должно выглядеть, как совпадение, – пояснила Фэйли, – на тот случай, если кто-нибудь спросит. Особенно, если этим кем-нибудь окажется мой муж.
– Мне не нравится мысль скрывать что-то от лорда Перрина, – ответил Даннил, приноравливаясь к её шагу.
– А ты предпочёл бы рискнуть его головой и отдать Перрина в руки бешеных Белоплащников?